Однажды Оля все-таки забеременела и родила мальчика, которого назвали Валерой. Он был очень крошечным и славным. Этакий розовый пупс с широко открытыми голубыми глазами и удивленным выражением в них. Как будто этот новый мир, в который он попал, очень сильно впечатлял его: и небо, и кроны деревьев, и странные лица людей.
Папа дал мне подержать малыша в тот день, когда Олю и Валерика забрали из роддома. И когда у меня на руках оказалось почти невесомое тельце ребенка, внутри поселилось странное чувство: что-то теплое, удивительно сильное и чудесное. Радость, похожая на славного, пушистого котенка.
– Какой он красивый, – прошептала я, улыбаясь малышу.
В тот день я еще пару раз держала брата, и мое сердце таяло от радости. А наутро отец отправился на работу, и мы остались втроем: Ольга, Валера и я.
Малыш был спокойным, но когда он заплакал, а Оля мыла посуду на кухне, я подскочила к колыбельке и взяла его на руки. Валерик тут же затих, уставился на меня и удивленно распахнул глаза.
– Привет, я твоя сестра! – Мне казалось, что ребенок все понимает.
И тут в комнату влетела Ольга.
– Кто позволил тебе брать ребенка? Ты руки свои видела? Все в пятнах!
Она решительно забрала малыша и велела мне вымыть руки, потом помыть посуду и подмести на кухне. А когда я закончила, мне приказали сидеть в своей комнате и не шуметь. Тогда началась моя жизнь за запертыми дверями.
К малышу меня не подпускали.
– Может, София понянчила бы братика? – спрашивал мой уставший отец, приходя вечером с работы.
– Да как ее пускать к ребенку? Как только посмотрит на него, Валерик сразу начинает плакать. Знаешь, я думаю, что она сглазит ребенка…
Мой отец с Ольгой частенько беседовали на кухне поздно ночью, думая, что я сплю и ничего не слышу.
– Ну что ты придумываешь, Оля? Как она может его сглазить?
– А ты видел, как она на него смотрит? Видел, какие у нее глаза? Злые, Витя! Нет уж, я сама справлюсь с малышом, а она может ходить в магазин, готовить ужин и подметать полы. Она уже взрослая девочка, и надо приучать ее к домашнему хозяйству, иначе так и останется лентяйкой.
Меня просто поразило услышанное. Что значит «сглазить ребенка»? Посмотреть – и он заплачет? Почему Ольга решила, что я могу так делать, что за глупости?!
На следующий день, выслушав очередные наставления мачехи, я дождалась, когда она, уложив малыша спать, отправилась в ванную, и прокралась в родительскую спальню. Кроватка стояла у окна, и Валера сладко спал. Его крошечные реснички лежали на розовой щечке, губки еле заметно двигались, словно ему снилось, что он пьет мамино молоко. Почему Ольга сказала, что у меня злой взгляд?
Я пристально, внимательно посмотрела на Валерика и подумала: «Хочу, чтобы ты проснулся и заплакал. Просыпайся и плачь быстро!».
Не знаю, что было в моем взгляде, но малыш вдруг скривился и издал пронзительный вопль.
Я тут же сбежала в свою комнату, а через минуту из ванной вылетела мокрая Ольга в наспех накинутом халате и понеслась к ребенку. «Так тебе и надо!» – подумала я.
ebooksa