Ключ Иоко

22
18
20
22
24
26
28
30

Я сделала всего один выпад, намереваясь ударить Дана, но тот, едва шевельнув рукой, ловко отразил нападение и, изогнувшись, отвел мою кисть в сторону с такой силой, что меня крутануло на месте.

– Извини, Госпожа, но троллям здесь быть запрещено. Никто не приглашал этого малыша в замок Мертвяка. Нужно доставить его к Зоману.

Вместо ответа я снова зло ринулась в бой, и снова моя атака – неловкий выпад – была отбита быстрым движением. Дан оказался сильным противником. Он отражал мои удары, продолжая держать за ноги несчастного Бдука, а тот верещал, умоляя не обижать бедненьких тролликов.

– Пообещай, что поцелуешь меня, красавица, – довольно улыбаясь, проговорил Дан, еще выше поднимая Бдука. – Один поцелуй – и ты получишь назад своего дружка. Хотя ваша дружба с этим троллем очень подозрительна. С чего это ты так к нему привязалась, а?

– Я поцелую тебя Посохом по лицу! – взревела я, снова кидаясь в бой.

Дан легко отклонил мой Посох и весело пропел:

– Один поцелуй!

Наконец я изловчилась и, сделав вид, что хочу треснуть его по голове, внезапно наклонилась и с силой ударила противника по ногам. Дан не устоял и, наверное, покатился бы кубарем, если бы сзади его не подхватил Зоман.

Хозяин башни выглядел строгим и даже злым – таким мне еще не доводилось его видеть.

– Вы должны немедленно покинуть зал портретов! – проговорил он, и мне показалось, что глаза его метнули яростные молнии в сторону Дана.

Тот немедленно поставил тролля на пол. Бдук юркнул между его ног и мгновенно скрылся где-то за лестницей. Но Зоман не обратил на него никакого внимания.

– Никогда не смейте затевать тут бои на Посохах! Надеюсь, вы поняли меня, оба? – строго и громко проговорил Зоман, по-прежнему глядя на Дана.

– Я просто хотела еще раз рассмотреть портреты. Бдук помогал мне в дороге к этой башне, я его знаю. И сейчас он просто хотел подсказать, кто тут изображен, но не знал, кто нарисован вот на этих гравюрах, – сделала я робкую попытку увести разговор в сторону.

– Пошел вон, Дан! – резко сказал Зоман и наконец обратил свой взор на меня.

Глаза его мгновенно смягчились и перестали метать злые искры.

– Бдук и не мог знать, кто рисовал эти гравюры, он ведь вырос не в этом замке, а в Вороньем уделе Каты. Он до сих пор шпионит для нее! Я бы на твоем месте был с ним очень осторожным. Ну-ка покажи, что там у тебя.

Дан воспользовался моментом, чтобы незаметно убраться из комнаты, и теперь нашей беседе с Зоманом ничто не мешало. Бросив короткий взгляд на загадочные картинки, я осторожно протянула их мертвяку, и тот взял пожелтевшие листы так бережно, будто они были воздушной паутиной.

– Да, это рисунки моего деда. Очень тонкие линии, как будто его чернильное перо едва касалось бумаги, правда? Видишь эту картину? – Он достал из кипы изображение кудрявого ребенка: голова с круглыми глазками и пухлыми надутыми губками. – Это Амалина. Она на всех гравюрах. Дед обладал особой техникой рисования, и я не осмелился ее копировать. Очень изящные и тонкие линии, я побоялся, что не смогу так.

– У меня бы, наверное, получилось, – несмело сказала я.

– Ты умеешь рисовать? – удивился Зоман.