Ключ Иоко

22
18
20
22
24
26
28
30

Рисунки я планировала оставить такими как есть, им не нужны были краски. Эти мягкие линии лучше всего передавали отцовскую любовь к своей дочери – вот что я поняла, копируя старинные гравюры.

Затем я перешла к изображению девушки с семечком в ладонях. Ее глаза сияли радостью – мелкие морщинки в углах и умело расставленные блики в зрачках усиливали это ощущение. Семя чем-то напоминало сердечко, острое внизу, широкое вверху. Выпуклое, с тщательно прорисованными тенями, оно и глаза девушки казались самыми интересными деталями картины. Я начала наносить штрихи, стараясь четко придерживаться авторского стиля.

Конечно, это то самое семечко Дерева-портала, сомнений нет. Амалина держит в руках то, что позднее станет ее проходом в другой мир. Интересно, скучала ли она по своему замку, по отцу? Жалела ли, что попала к нам?

В моем мире ведь тоже не все сладко. В те времена, куда попала та девушка, была страшная война. Люди погибали, царил голод. Это сейчас у нас все хорошо и мирно: новейшие технологии, современные лекарства, развитая цивилизация. А тогда…

Каково ей пришлось? Что с ней произошло?

Я так увлеклась рисованием, что не заметила, как в комнате появился гость. И лишь когда над самым ухом прозвучало грубоватое: «Дай посмотреть», я вздрогнула и подняла глаза.

У края кровати стоял Дан и невозмутимо улыбался.

– Что ты здесь делаешь? Преследуешь меня? – возмутилась я.

– Ни в коем случае. Просто пришел попрощаться, потому что ухожу в свои земли. Я теперь свободен, и все благодаря тебе, София. Извини за выходку с Бдуком: у нас троллей не любят. Это мерзкие создания, готовые предать при первой же возможности.

– Простила. Все, попрощался? Счастливой дороги. Можешь уходить.

– Так быстро? – удивился парень. – София, тебе не приходило в голову, что ты мне нравишься?

– Такая чушь мне в голову не приходит, – отрезала я, удивленно глядя на бывшего ворона.

Дан вдруг стал серьезным, и с его губ сошла нагловатая усмешка. Он опустился на одно колено и положил ладонь на мою руку. Его удивительно красивые карие глаза казались грустными и нежными одновременно. В каждой черточке его лица – а лицо Дана обладало особенной выразительностью – сквозили сильные чувства.

– Ты мне действительно нравишься, София. Пойдем со мной! Что ты будешь делать в башне Мертвяка? Он – сумасшедший старик и собирается отдать тебя Хозяину, поэтому ты здесь. Знаешь, мне было поручено привести тебя сюда во что бы то ни стало, потому что твой Проводник Иоко не выполнил этого задания. И за то, что я выполнил его, с меня снимут проклятие и мне больше не придется караулить путников у ворот Туманной Зыби.

– Разве не я сняла с тебя проклятие?

– Ты освободила меня и вернула облик человека, мне и брату. Но ведь Хозяин имеет в этом мире власть над всем, и рано или поздно я снова вернулся бы к воротам. Кто-то же должен охранять их! Поэтому я привел тебя к Зоману, и проклятие сняли. Моя вина, что ты сейчас находишься у мертвяка, прости. Но, если хочешь, я помогу тебе найти Иоко, ведь он находится здесь, понимаешь? В этом замке. Просто башня заколдована, и ты не можешь попасть во все ее части. А я могу передвигаться всюду, потому что являюсь слугой Зомана. Хочешь, мы вместе отыщем твоего Проводника?

Я вздохнула. Никогда в жизни у меня не было ухажера. Игорь, конечно, не в счет, теперь я отлично понимала, что в нашей дружбе у него имелся вполне корыстный интерес. Списывание – подходящая причина для дружбы с некрасивой девочкой.

Но теперь у меня появилось сразу два влюбленных в меня парня, если, конечно, Иоко я была симпатична. Небывалая роскошь!

– Нет, Дан. Спасибо, но я не хочу уходить с тобой и не хочу искать Проводника, – четко и решительно произнесла я.

– Потому что ты его уже нашла, да? – Дан вдруг выпрямился. – Я вижу это по твоему лицу. Если бы это было не так, ты бы кинулась куда угодно, как наивная дикая кошка… Ладно, не кипятись. Просто… зря ты держишься за Им-Сиана. Знаешь, сколько у него было девушек? Залхия, Алекса, Донаис, потом красавица Ниса, с которой он совершил много дурацких подвигов. И ты – одна из них, а не единственная. У Има всегда так: он быстро влюбляется и так же быстро остывает. Ему всегда нужны новые впечатления, новая любовь… Вот увидишь, он бросит тебя.