– Чтобы Иоко бросил меня, я должна сначала его найти, болван, – прошипела я, поднимаясь с кровати. – Уходи прямо сейчас, иначе я позову Зомана. Хочешь получить взбучку от мертвяка?
Дан отступил к двери.
– Ухожу, ухожу. Зря ты отказалась от моей помощи. Зоман предаст тебя, а Иоко тебе никогда не освободить: договор, написанный на листьях Дерева-портала, еще никому не удавалось расторгнуть. Прощай, София.
С этими словами парень-ворон усмехнулся и вышел.
Осторожные, мягкие шаги Дана давным-давно стихли, и моего бывшего Проводника как будто поглотили высокие заколдованные стены замка. А я все продолжала сидеть, сжимая в пальцах карандаш. Желание рисовать пропало, и в голове вертелись назойливые мысли.
А действительно, сколько девушек было у Иоко? Залхия, с которой он так трогательно прощался. Красавица Ниса, чья сила до сих пор удивляла меня, и еще какие-то, о которых так хорошо знал Дан и ничего не знала я.
Хотя все это происходило тогда, когда Мир Синих Трав жил своей настоящей, полной жизнью. Тысячи людей населяли его города и деревни, сотни рабов топтали дороги… И Иоко как Хранитель вполне мог встречаться с разными девушками, ведь у него была своя жизнь, в которой меня тогда еще не было.
А сейчас…
А сейчас у него никого и нет, кроме меня. Он не узнал в малышке Эви Хранительницу Нису и слишком поздно догадался, кто прячется за невинным детским обликом. А за это время привязался ко мне, ведь я являлась единственной девушкой в этом мире. Единственной
Я вдруг поняла, что должна немедленно спуститься к Иоко. Но вдруг Зоман решит меня навестить, захочет посмотреть на мои рисунки?
Тихонько поднявшись, я быстро зашнуровала кеды и направилась к лестнице. Прихватила одну свечу – красного цвета – и торопливо спустилась вниз. Я увидела все тот же круглый коридор и лестницу, вошла в комнату с камином, где обычно находился Зоман и где мы завтракали и обедали. Лестница вела в зал с портретами, в котором висели изображения моих предков. И больше никаких дверей и лестниц. Куда бы я ни посмотрела, везде были высокие серые стены, темные деревянные балки и мрачные вишневые драпировки, скрывающие сырые камни. Ни входа, ни выхода, за исключением того, что вел в мою мансарду.
Зомана не было ни в одной из комнат. В камине по-прежнему весело потрескивало пламя, стол, с которого уже убрали еду и скатерть, теперь стоял у самых книжных полок, а на придвинутом к огню кресле лежало несколько подушек.
Куда все время исчезает мертвяк?
Впрочем, это глупый вопрос, Зоман – настоящий темный чародей и уж наверняка обладает способностью исчезать, может, даже из собственного замка. Я тоже могу, для этого мне вовсе не нужен тролль-проводник и уж точно не требуется нахальный Дан.
Я вернулась к себе в комнату, вырвала из альбома чистый лист и проворно изобразила зал колонн, где находился Иоко. Еще парочка штрихов – и маленькая темная скважина легко впустила в себя ножку моего ключа. Хорошо все-таки иметь магическую вещицу, обеспечивающую тебе проход в любое место!
Вихрь подхватил меня и мягко опустил в холодную, неуютную темноту, и я тут же услышала раздраженный голос, который принадлежал Зоману.
Глава 28
– Ты невероятно упрям, как и твой отец! Это ваша родовая черта, будь она проклята! Почему ты не желаешь присоединиться к нам? Надеешься, что вернешь время в Безвременье? А зачем? Ты задумывался об этом, Им-Сиан?
Голос Зомана гремел, отражаясь от высокого потолка. Мне показалось, что даже граненые колонны вибрируют от него. Поежившись, я скрылась в тени, чтобы мертвяк, увлеченный собственным монологом, меня не обнаружил.
– Почему молчишь? Для кого собираешься вернуть время в умерший Мир Синих Трав? Людей тут нет и уже не будет. Для троллей? Так они и без времени отлично себя чувствуют. К чему это глупое упрямство? Присоединяйся к остальным слугам Хозяина – и займешь почетное место среди темных чародеев. Ты сможешь уговорить Софию, и мы как одна семья совершим немало славных и великих дел. Я даже соглашусь отдать тебе девчонку в жены, если она будет не против, конечно. Почему ты молчишь?