Турнир

— Кастус — параноик, Вайю. Конченный. И таких даже усыпальница не исправит. Смотри, — он подчеркнул пальцем несколько слов. — В искусстве живописи все иначе. Самая высокая оценка за уникальность. Сделать то, что никто не сможет воспроизвести, или с большим трудом, — дополнил он. — Или второй вариант, — палец скользит по странице ниже, — представить совершенно новый метод в живописи.

— Будет локальный прорыв, но Предел устоит, — я пожала плечами. — Род Блау исчезнет с карты Империи, оставшись в истории, а линию Севера продолжат хранить другие. По одному роду заклинателей на Предел. Южные Кораи? Вериди? — ответа на этот вопрос не знала даже я. — Пришлют кого-то из побочной линии, чтобы разгребал хаос, и за десяток лет, или пару десятков, все стабилизируется. Просто тогда Север будут хранить не Блау.

— Это не секрет, если знают все, кроме меня.

— Перемирие, — помедлив, ответила я, пожав кончики пальцев, но Люку дай палец — всё отхватит, он дернул меня за руку, притянув в объятия, и взъерошил мне волосы. — Пусти, совсем прическа развалится.

— А море? Море Вайю…

Червями, так неблагозвучно, обзывали Серых Высшие, потому что ползали по своим подземным туннелям и лабиринтам. И ещё крысами, подземными крысами.

— И их территории тоже простираются тоже почти вдоль всего хребта на их части Предела.

— Все.

— Вериди кто?

Прозвучал гонг — участники закончили квалификацию, и сияющий Геб подскочил к нам.

— На стихах так же. Два понятия. Квалификация. Никаких дополнительных правил.

— Мир убивает нас?

— Сама. — Я говорила совершенно серьезно, вспоминая, какую псакову прорву времени это заняло, прежде чем долбанный зов стал выходить хотя бы три раза из десяти. Я почти жила в этих холодных подземельях. Люк сдвинул брови. — Сама, — повторила я отчетливо, и сила подтвердила мои слова, облизав пальцы и родовое кольцо темной дымкой. — Аксель учил «зов» в саду. Долго. А у меня хорошая память.

— Я не умею. Я ответила правду, — я потянулась и вытащила один империал из мешочка, крутнула его на столе, чтобы он вращался волчком, — две стороны одной медали. Разбудить и усыпить. Ты не научишься играть колыбельную, пока не научилась будить. Только тот, на чей «зов» придут, может усыпить тварей, но…, — я остановила вращение монеты, прихлопнув ее сверху ладонью. — … ты никогда не знаешь, на какой стороне остановила свой выбор судьба. Сработает зов сегодня или нет, — закончила я совсем тихо. Монета под моей ладонью сегодня легла аверсом. Будет надеяться, что это означает благосклонность фортуны. — Я просто пока не могу усыплять, Фей.

— Обоюдоострое оружие?

— Мы держим горы, Фей. Ты никогда не задумывалась, почему у владений Блау такая странная форма? Почти вдоль всего Лирнейского хребта.

— Не стоит преувеличивать, — я поежилась. Реакция дяди волновала очень сильно.

— Вериди.

— Не Фейу? — Я удивилась. Люк отрицательно качнул головой. Хейли — это плохо, мы с ними прямые конкуренты. — Хреновые осведомители и хреновые аналитики у Хэсау.

— Дальше. Слово-образ задается комиссией, и для квалификации и для второй части. Рыбки и птички, любовь и измена, война и мир, булочка и повидло, — издевался Люк. — Картину будешь рисовать под заданное понятие. Чаще всего это что-то бесполезно-философское.