Остров Смертушкин

Но была одна строптивая, которая с самого начала говорила, что она не даст вот так загубить свою жизнь, что она вернется и отомстит, и всех своих губителей рано или поздно под землю утянет. Ее пытались вразумить – не помогло. Плохой это был праздник – девицу вели к колодцу накрепко связанной, а чтобы она не голосила, рот заткнули тряпицей. Она была совсем не похожа на красивую невесту – волосы всклокочены, лицо она себе нарочно ногтями расцарапала, надеясь, что такую уродину не отдадут замуж в подземелье. Потому что чудовище хоть и было чудищем, но отличалось изысканным эстетическим вкусом, во всяком случае, так о нем думали, поэтому каждый год для «бракосочетания» выбирали самую красивую девушку деревни.

Путы с ее рук и ног сняли только перед тем, как толкнуть в колодец. Обычно невесты падали в воду в почтительном молчании, но эта голосила и извергала ругательства. Она была физически сильна, и ей даже удалось вылезти из воды и начать карабкаться по склизкой стене колодца. Конечно, вряд ли она доползла бы доверху, но кто-то на всякий случай поднял с земли булыжник и кинул в нее. Камень попал в висок, и ее искаженное яростью лицо залила кровь. В таком виде она и ушла в подземелье.

После этого то тут, то там говорили, что видали ту девицу – кто в лесу, кто на окраине поля, кто на стареньком кладбище. Она была сама на себя не похожа, как будто всю ярость из нее вычерпали, все чувства высушили. И глаза ее стали белыми, как у всех подземных невест. Говорили, что ей удалось найти лазейку и выбраться из дворца чудовища, только вот человеком она быть уже перестала. Чудовище было гордым и обратно жену не приняло, но и в мире людей она остаться такой не могла. Вот и скитается до сих пор по лесам и полям, ищет, кого бы под землю затянуть, надеется, что за этот дар ей вернут право жить подле нелюбимого мужа.

И еще говорили, что была в той деревне девушка, которая с самого детства знала, что именно ей выпадет доля в подземелье спуститься. В каждой избе было много детей, каждый год подрастали девицы на выданье, и шанс оказаться в колодце был для каждой из них не так уж велик. Но та девушка все твердила – я пойду.

И даже когда она подросла и выяснилось, что особенной красотой не отличается, всё равно стояла на своем – судьба, мол, у нее такая, стать последней женой подземного чудовища. Соседи ее юродивой считали и с годами даже перестали над ее фантазиями посмеиваться, хотя раньше случалось. Когда ее спрашивали, почему же она думает, что будет именно последней невестой, ведь не было такого пророчества, она серьезно отвечала, что именно ее чудовище столько лет и ждало. И что когда она в колодец прыгнет, весь мир сразу и кончится.

Наконец пришла пора что-то решать с ее девичьей судьбой. Естественно, в невесты чудовищу выбрали другую девушку – красавицу. Юродивую же просватали за местного паренька. Она к этой новости отнеслась холодно, потому что продолжала верить в свой приближающийся священный брак. И в день, когда все должны были идти к колодцу, красиво заплела волосы и надела платье, расшитое красными нитями. Уж и мать родная ей говорила, мол, не позорься, что люди добрые подумают, ты же за другого просватана, негоже тебе выходить из дома в невестином платье.

Но девушка никуда идти и не собиралась – устроилась в своей комнате и покорно ждала.

И ведь вышло всё так, как она и предсказывала! По дороге к колодцу с избранной красавицей случилась беда: она вдруг побелела и упала прямо в придорожную пыль, схватившись за сердце. Ее били по щекам, приводили в чувство, но ничего не помогло – умерла невеста за считаные минуты. Люди растерялись: что же делать, кого теперь в жены чудовищу отдать? Тогда кто-то и вспомнил о юродивой. Пошли к ее дому и даже почти не удивились, когда она выплыла на крылечко в платье невесты и с уложенными вокруг головы косами.

В таком наряде она уже не казалась дурнушкой.

Привели ее к колодцу, она только довольно улыбалась. Полетела вниз легко, как перышко, даже вода колодезная как будто не вздыбилась от удара, а на одно мгновение превратилась в воздух, приняла ее ласково, как родную и долгожданную. Но после того, как девушка исчезла в колодце, начались странности. Земля задрожала, будто в недрах ее просыпающийся дракон крылья расправил. Небо вдруг потемнело, и из набежавших облаков хлынул дождь, да не обычный, а черный! Шквал ветра деревья к земле пригнул. Люди поспешили к своим домам, но добраться до убежища никому не удалось. Земля треснула, и столбы алого пламени в вековое дерево высотой вырвались из ее недр, и это был конец мира.

Конечно, это миф – ведь если бы мир тогда действительно перестал существовать, то некому было бы запомнить такие апокалиптические подробности. Но на пустом месте такие истории не рождаются. И в те же вольные и романтичные девяностые на каждый такой миф находился свой очарованный – нашлись и люди, которые отправились на поиски колодца, сгубившего столько девичьих душ. И вроде бы колодец обнаружили, и даже вроде бы не только колодец, но и очевидцев, которые за пару бутылок водки радостно обогатили душераздирающими деталями эту странную историю.

Но нигде в официальных архивах о том колодце никакой информации совершенно точно не сохранилось.

* * *

Каждое утро Старик поднимался по специально высеченным под его шаг земляным ступенькам на холм, где в одиночестве встречал рассвет. Старик жил в раю, обетованном Эдеме для избранных. Но каждое утро он думал о предзнаменовании, которому суждено было свершиться. О женщине, которая рождена для того, чтобы войти в жерло вулкана и стать единой с великой богиней. Пока он не встретил такую, хотя иногда претендентки на острове появлялись.

Впервые женщину, которой было суждено войти в жерло вулкана, привезли в конце шестидесятых. Старик, едва взглянув на нее, понял, почему охотники так долго пасли ее на Большой земле, почему потратили больше месяца на то, чтобы войти к ней в доверие и привезти сюда.

Женщина была похожа на ожившую статую богини. У ее безусловной красоты была нечеловеческая природа. Среди людей редко встречаются существа столь идеальной скульптурной стати. Хотя едва ли она считалась даже хорошенькой в своем родном городе: почти два метра ростом – редкость для шестидесятых, белокурая голова, крупные черты лица.

Прошло больше полувека, но Старик до сих пор помнил ее. Одно из самых выразительных лиц на его жизненном пути. Оливкового оттенка, чуть навыкате глаза, широкие шелковистые брови, крупный нос с горбинкой, темные мясистые губы. У женщины была идеальная осанка, грудь приятной формы и полноты, рыхловатый выпуклый живот и тяжелые бледные бедра. Она была прекрасна. Первозданная Венера, Мать-Земля, Великое Море. У Старика даже мелькнула мысль взять ее в жены, чтобы женщина родила ему богатырей и амазонок. Однако он отогнал эти фантазии.

Эту женщину привезли в дар великой богине, а не ему, Старику. Она должна войти в жерло вулкана – таково ее предназначение.

Женщина много плакала и просила ее отпустить. Три дня ее уговаривали пробудить в себе благодарность за то, что она стала избранной. А затем начали потихоньку добавлять в воду отвар местной лианы, вызывающий помутнение рассудка.

Наконец день настал, женщину омыли родниковой водой, вплели в ее косы благоуханные тропические цветы, умастили кожу густым коксовым маслом, подвели глаза и брови.

Когда ее привели к вулкану, все пали ниц – настолько прекрасной она была. Сама женщина мало что понимала, покорно позволив подвести себя к краю пропасти, на дне которой, как в алхимической реторте, кипела лава. Под басовитый гул тамтамов женщину толкнули в спину, и она полетела вниз. Падая, она не издала ни звука.