Он запрыгнул в кабину и успел закрыть перегородку прямо перед гигантским безликим. Несмотря на яростный вой последнего, лифт, дернувшись, поехал вверх. Хармс прислонился к стене, тяжело дыша, прижимая дело Введенского к груди. Он не знал, поможет ли эта папка, понятия не имел, как ее стоит использовать, но надеялся, что теперь сотрудники Отдела Безвременных Смертей дадут Александру Ивановичу передышку. Если, конечно, еще есть, кому ее давать.
– Жил-был волшебник, – раздался рядом знакомый голос. – И волшебник этот мог сделать все, что угодно. Но не сделал ничего.
Хармс повернул голову. В зеркале, вновь целом, отражался Самуил Яковлевич Маршак. Он смотрел на него с укором и качал головой.
– Кольца, – прохрипел Хармс, у которого вдруг пересохло в горле. – Вы хотели, чтобы я их снял.
– Верно, – сказал Маршак. – Мы хотели, чтобы ты развернулся во всю мощь своего таланта. Чтобы Ад последовал за тобой.
– Вы не настоящий Самуил Яковлевич.
– Разумеется, не настоящий. С какой стати вдруг настоящий Самуил Яковлевич оказался бы в этом зеркале?
– Что с ним случилось?
– Он спит. Спит сном младенца, устав после дневных трудов. Бедняге так редко удается полноценно отдохнуть.
– Вы… – Хармс задохнулся. В глазах щипало. Он потряс в воздухе пистолетом. – Вы подсунули мне…
– Хорошая, между прочим, вещь, – сказал Маршак. – Крайне редкая. Мы надеялись, что ты сразу используешь пулю, а потом последуешь нашему совету и избавишься от колец. Здесь, внизу, остатки человеческого окончательно покинули бы тебя, и ты стал бы чистым вдохновением. Хаосом во плоти. Разнес бы в щепки всю их типографию, в клочки – весь их личный состав.
– Ха! Не вышло!
– Как знать, – пожал плечами Маршак. – Еще ничего не кончилось. И ничего не кончится никогда. Карты выпадают разные, а расклад остается прежним.
– Отдел Неумолимого Времени?
– Так точно. Слепые убийцы не раз и не два переходили нам дорогу. Противостояние грозило перейти в открытую войну, вот мы и решили нанести удар первыми, прежде чем люди с головами из газет примутся сочинять нам некрологи. Однако такие вещи требуют изящества, особого подхода. Скажем прямо, лучше всего совершать их чужими руками.
– Вы использовали меня! – зарычал Хармс, направив пистолет на Маршака.
– Как всегда, – ухмыльнулся тот в ответ. – В хорошей системе даже для негодных болтов найдется применение.
– Это мы еще посмотрим, – Хармс взвел курок. – Редкая, значит, вещица?
– До новых встреч, – сказал Маршак. – Передавайте привет Але…
Палец надавил на спусковой крючок. Грянул выстрел, и зеркало, превратившись ровно в сто двадцать семь мелких осколков, перестало существовать. А вместе с ним перестал существовать и Даниил Иванович, слишком поздно понявший, что на этот раз именно ему выпало быть отражением.
ebooksa