– Пойдемте, я доведу вас до подъезда.
Они в полном молчании дошли до дома, в котором проживала девушка. Двор освещался и фонарями, и светом из окон. Лиза сказала, что дальше дойдет сама. Дэн не стал настаивать, но проводил ее взглядом. Девушка дошла до неширокой дороги, отделяющей двор от детской площадки, и в этот момент мужчина услышал шум шин. Она не заметила несущуюся на нее машину. Дэн закричал, и следом за этим последовал громкий удар. Лиза нелепо взмахнула руками, и ее тело отлетело в сторону, легко и невесомо. Машина, не притормозив, умчалась. А Дэн, завопив, бросился к тому месту, где лежала, раскинув в стороны руки, будто распятая, девушка. И только когда уже сам оказался на дороге, увидел Лизу снова – живой и невредимой. Она вошла в подъезд и закрыла за собой дверь. Остановившись как вкопанный, Дэн изумленно перевел взгляд туда, где должна была лежать сбитая девушка, и никого на том месте не увидел.
– Ничего не понимаю, – прошептал он и с силой потер лоб. – Бред какой-то. Может, я схожу с ума?
Он запрокинул лицо к небу – ясному, звездному и высокому. И спросил уже у него:
– Что, черт возьми, происходит? Что происходит?
Небо ожидаемо промолчало. Но рядом раздался смешок. Дэн оглянулся и увидел стоящего в стороне высокого мужчину.
– Ее же машина сбила! Вы видели? – спросил Дэн с тайной надеждой на то, что незнакомец даст ему хоть какое-то объяснение.
– Ты следующий, – вдруг ответил тот и быстрыми шагами направился в сторону.
– Эй! – крикнул Дэн. – Стой!
Но незнакомец уже растворился в темноте.
Комната, в которой ее держали, была похожа на гостиничный номер: узкая односпальная кровать, тумбочка из дешевого материала, красный, вытертый в середине ковер, встроенный шкаф и небольшой столик. На оклеенных розовыми обоями стенах висели репродукции в деревянных рамках. К комнатушке прилегала ванная комната с вполне современной и, главное, чистой душевой кабиной, что только усугубляло сходство. Единственное окно выходило на хозяйственный двор. Возможно, ее и правда поселили в гостинице – двухзвездочной, пригородной, богом и туристами забытой. Дина могла бы решить, что гостиница оказалась вынужденной импровизацией, что в плане похитителей что-то пошло не так, но этой версии противоречила стопка заранее приготовленной для нее одежды: нижнее белье, теплая пижама, носки и белоснежный банный халат.
Сколько она провела здесь времени, Дина не имела представления: часов в номере не было, ее личные вещи – сумку с документами и мобильным – ей не оставили. Как она попала сюда – тоже не знала. Она просто проснулась в чужой кровати и незнакомой комнате и не сразу вспомнила, что произошло. Голова гудела, как после бурной вечеринки с алкоголем, все виделось расплывчатым и туманным. Очень хотелось пить. Дина встала и, проигнорировав стоявший на столике графин с водой, отправилась в ванную. Там она долго пила прямо из-под крана, не обращая внимания на явственный привкус хлорки и железа. Проточная вода казалась ей чище и безопасней налитой в графин. Ее чем-то опоили – в этом она не сомневалась. Помнила лишь то, как зашла в кафе, заказала апельсиновый сок и приготовилась ждать Дэна. Сок она выпила залпом. А вот потом был провал в памяти.
Утолив жажду, Дина подняла шум: кричала, стучала то в запертую дверь, то в закрытое окно. Если она действительно находится в гостинице, ее должны услышать. Но прошла вечность, а на шум никто не пришел. Дина только сорвала голос и обломала ногти. Ей ничего не оставалось, как успокоиться и приготовиться ждать. Что-то ведь должно произойти – рано или поздно. Кто-то придет и все ей объяснит. Тревога не за себя, а за семью – мужа и детей – мучила ее. И чтобы не впадать в отчаяние, она решила действовать. Что-нибудь делать и о чем-нибудь думать – другом, не о сыновьях. Первым делом она приняла душ и переоделась в приготовленную ей пижаму, потому что в узкой юбке-карандаше, тонком свитерке и колготках было и неудобно, и холодно. Пижама оказалась новой, байковой и почти ей по размеру. Сверху Дина накинула халат и почувствовала себя уверенней и спокойнее. Телевизора в номере не было, книг и газет тоже, но вместо них в ящике стола обнаружился блок бумаги для заметок и несколько ручек.
Канцелярские принадлежности всегда были Дининой слабостью. Но еще больше, чем покупать блокноты, ручки и карандаши, она любила делать первые записи. Что-то было в этом особое, возвышенное – расписать впервые ручку, заполнить первую страницу или оторвать верхний стикер. Будто начинаешь новый год – с планами и надеждами. Дина для каждого проекта закупалась канцелярией. Дэну для вдохновения нужны были путеводители, справочники, папки и фотоальбомы, ей же – блокноты и ручки. Поэтому, не сомневаясь больше, она распотрошила стопку бумаги, опробовала все ручки, выбрала наиболее понравившуюся и приступила к работе. Да, она так и постаралась настроиться – на работу, погрузиться в привычную рутину, несмотря на ситуацию. Иначе сойдет с ума от мыслей и тревоги. А ей нельзя терять самообладания. Раз нужно ждать, она будет ждать. А пока подумает и постарается понять, что происходит и к чему ей нужно быть готовой. Если представить, что эта ситуация – вымышленная, ей будет не так страшно. Просто сценарий, над которым работает. А она сама – главная героиня. Ведь ставит же она себя на место персонажей, когда пишет. Так теперь просто нужно сделать наоборот.
Дина водила ручкой по бумаге, вырисовывая схемы и стрелочки. И привычное занятие наполняло ее покоем и уверенностью в том, что все будет хорошо. Муж ее ищет. Дэн тоже. Наверняка они уже связались с Петром Ивасиным и заявили в полицию. И придумали, что сказать детям, чтобы не тревожить их. А она, Дина, поможет им найти ее. Для этого только нужно оставаться спокойной и не впадать в панику.
С чего все началось? Со звонка от Петрухина, ее знакомого редактора, который обещал Дэну пристроить его сценарий какому-то крутому продюсеру. Петрухин позвонил Дине в тот момент, когда она уже заканчивала первую половину синопсиса. «Дин, потерял номер Весенина. Передай ему срочно, чтобы он завязывал со своим сценарием!» В первый момент Дина поняла, что сценарий нужен готовым и немедленно, что у важного продюсера что-то изменилось в планах, и он приехал в столицу не через три недели, а сейчас. «Нам нужно еще доработать кое-что», – уклончиво ответила Дина, лихорадочно думая над тем, как распланировать время и написать сценарий в нереально сжатые сроки. Но Петрухин вдруг взвизгнул фальцетом: «Нам?! Ты что, тоже там участвуешь?» – «Ну… Да. Дэн попросил помочь. А что?» – «Удалите все к чертовой матери! Немедленно! Все, что у вас там есть. Все!» – «Сереж?.. Что случилось?» – «Вы влезли туда, куда вас не просили. Вот что случилось! Удали текст! И все материалы – тоже». Петрухин, не попрощавшись, отключился. А Дина в растерянности набрала номер Дэна и назначила встречу в кафе…
Похоже, они действительно во что-то вляпались, и ее похищение связано с этим проклятым сценарием. Но кто позвонил Петрухину и что ему сказал? Дина, размышляя, исписала весь листок, а затем положила перед собой чистый.
Что ей известно? Не так уж много. И все – со слов Дэна. Она не читала дел. Она только съездила с Дэном по двум адресам. Может, кто-то их там засек, а потом позвонил с угрозами Петрухину? Дина покачала головой: слишком уж киношно выходит. Напиши она такое в синопсисе, вряд ли это бы пропустили. Но жизнь порой дает фору самым неправдоподобным сюжетам. Дина записала все то, что ей было известно: убиты четыре женщины-ясновидящие, убит знаменитый экстрасенс – знакомый жертв. Она дома успела просмотреть пару записей программ с его участием, и экстрасенс Владлен ей не понравился – ни внешностью, ни манерой говорить, ни тем, как держался с другими участниками программы. Харизматичным он ей не показался, значит, выиграл шоу не из-за зрительских симпатий. Либо у него действительно какие-то выдающиеся и даже шокирующие способности (во что Дина верила мало), либо за его победу было хорошо проплачено. Либо за его спиной стоял кто-то очень влиятельный. И это, судя по тому, что дело забрали у Ивасина, было больше похоже на правду.
Возможно, все крутится вокруг смерти Владлена. А что, если Дэн ненароком оказался прав и девушек-гадалок убил этот экстрасенс? Дина от такой догадки подскочила на месте, а затем потерла пальцами виски, как делала всегда в моменты, когда ей в голову приходил интересный поворот. Если девушек убил знаменитый экстрасенс, за которым стоит кто-то влиятельный, тогда многому есть объяснение: и тому, что дела с ясновидящими было решено пересмотреть (скорей всего, «похоронить»), и тому, что Дэну запретили писать на эту тему (и может, ее, Дины, похищение связано с тем, чтобы нарушить их тандем?).
Но все же, несмотря на логичное объяснение, что-то в душе не давало согласиться с этой версией. Дина доверяла своей творческой интуиции: раз ей казалось, что все не так просто, значит, так оно и было. Она нарисовала в центре листочка кружок и обозначила его буквой «В» (Владлен), рядом нарисовала еще один и поставила в нем знак вопроса. Пусть это будет некто влиятельный. А от круга с буквой «В» провела четыре стрелочки – жертвы-гадалки. Если отбросить версию Дэна, за которую Дина сейчас ухватилась в первую очередь потому, что они ее дотошно с Дэном обсуждали, и предположить, что убийцей был кто-то другой, то нужно искать мотивы и связи. Допустим, это действительно был кто-то влиятельный. И этот «кто-то», возможно, обратился по очереди ко всем гадалкам, а потом дошел до самого экстрасенса. Дина припомнила разговор с Дэном о том, что к гадалкам и ясновидящим больше обращается женщин, чем мужчин, и сделала вывод, что тут может быть замешан не сам некто влиятельный, а его супруга. А почему гадалок и экстрасенса убили? Так, может, их услуги не помогли. Или потому, что им доверили слишком интимный и страшный секрет. Дина радостно потерла руки и, забывшись, потянулась за телефоном, чтобы немедленно позвонить Дэну и поделиться с ним озарением. Но когда пальцы коснулись пустой столешницы, опомнилась: телефона у нее нет и она не у себя дома работает.