Утреннее сияние

Джим поблагодарил меня и направился вверх по причалу по направлению к своему дому. Когда он скрылся из виду, я некоторое время стояла, глядя на доски под ногами, и вспоминала, что испытывала, когда впервые приехала сюда, как упала на колени и плакала, пока не осталось ни единой слезинки. Я думала о своей жизни, о жизни Пенни и об этом причале, который мы обе называли домом. Я наконец обрела свой дом.

Я подняла голову и увидела, что ко мне приближается Алекс. Рядом с ним вприпрыжку бежала Грэйси. На ней были розовые легинсы, серый свитерок и те самые прелестные лиловые угги, которые, несомненно, понравились бы Элле. Весь этот ансамбль дополнялся спасательным жилетом флуоресцентного желтого цвета, который надел на нее заботливый отец.

– Вот и отлично, – сказал Алекс, сжимая в руке ключи от машины. – Мы надеялись, что застанем тебя дома.

Я не могла налюбоваться очаровательным ребенком. Непослушные светлые кудряшки выбились из конского хвоста, а улыбка была такой же жизнерадостной и широкой, как и у Эллы.

– Здравствуй, милая, – сказала я, опускаясь на корточки рядом с ней.

– Ада, – сказала Грэйси, – а ты знаешь, что ты очень нравишься папе?

Алекс дернул ее за капюшон.

– Ну-ка, прекрати смущать своего старого папочку.

Грэйси рассмеялась и побежала вперед.

– А у меня был разговор с Келли, – сообщила я.

Он прищурился.

– Правда?

– Она дала мне свое благословение, – продолжала я. – Может показаться смешным, но мне это действительно было нужно. Мне надо было знать, что я не вторгаюсь в чужую жизнь. Когда речь идет о детях, это очень важно.

Он кивнул и обнял меня за талию.

– Ну, ты меня просто успокоила. А я-то думал, что она хочет сообщить тебе о моей нелюбви к домашним обязанностям, что, уверяю тебя, не совсем соответствует действительности.

Я улыбалась, глядя на Грэйси, и Алекс взял меня за руку.

– Я знаю, что у тебя скоро истекает срок аренды, – осторожно произнес он. – Что я должен сделать, чтобы ты осталась?

Я на мгновение отвела глаза. Это было большое искушение. Мне очень хотелось остаться. Я же обещала Джиму, что присмотрю за его родителями. Но на душе все же было неспокойно. Эту непреходящую печаль, возможно, придется носить в своем сердце всю жизнь. Если бы я могла избавиться от нее так же легко, как это сделал Джин, просто излив душу…

Алекс поцеловал мою руку.

– Что тебе мешает, Ада? Ты думаешь о нем?