– Да, и он просто замечательный. Его зовут Алекс, и он живет в плавучем домике на соседнем причале.
– Симпатичный?
– О да!
На другом конце провода раздался радостный вопль, и мне даже пришлось отодвинуть трубку от уха.
– А чем он занимается?
– Он фотограф, – сказала я. – Много лет работал военным репортером, а сейчас делает фотографии для кулинарных книг.
– Неужели он военный фотограф?
– Да, работал в Судане.
– Вот как? – произнесла она уже другим тоном.
– Тебя что-то смущает?
– Ничего. Думаю, это не имеет значения.
– Что не имеет значения?
– Да нет, я просто подумала о конкретной ситуации, которая совершенно не имеет к тебе отношения, но я все же с тобой поделюсь. Видишь ли, одна девушка из нашего отдела встречалась с парнем, который был военным корреспондентом. Работал в Сомали. И вот, представляешь, он вернулся домой со страшным посттравматическим стрессовым расстройством и чуть не убил ее.
– Спасибо, конечно, за заботу, но Алекс не страдает посттравматическим расстройством. Кроме того, он уже много лет занимается другим делом. – И все же я уловила знакомую тревогу в глубине души – может быть, потому что Алекс казался мне уж слишком совершенным, а может, из-за того, что я мало знала о нем и о его жизни. Насколько глубоко его душа затронута жестокими событиями, свидетелем которых он стал? И какие у него отношения с Келли? Я ничего об этом не знала. Но я постаралась отогнать от себя все сомнения.
– Ну что ж, – продолжила Джоани. – Просто будь осторожней. Пусть отношения развиваются постепенно. Это же твой первый роман после Джеймса.
Ее слова задели меня, и я вдруг испугалась, что предаю память о Джеймсе, предаю нашу любовь.
– Знаю, – сказала я. – Но, Джоани, я не испытывала подобных чувств к мужчине с того времени, как встретила Джеймса. Это все-таки хороший знак, разве не так?
– Конечно, – ответила она. – И я за тебя очень рада. Мне только хочется, чтобы у тебя все было замечательно. Я не хочу, чтобы ты снова испытывала боль.
Я хотела сказать ей, что уже достигла вершины страданий, достигла предела, откуда нет возврата, и все же умудрилась выжить. В этом была моя сила. Но я не смогла найти слов, чтобы объяснить Джоани свои переживания, я предпочла просто согласиться с ней.
– Я знаю, – сказала я. – Люблю тебя.