Лунная тропа

– Для своих восьмидесяти трех мама в хорошей форме. Она по-прежнему много двигается, только теперь в сопровождении медсестры. – Мэй выравнивает на столике стопку журналов. – И мама любит, чтобы все было в идеальном порядке.

Я вспоминаю собственную мать. Всю жизнь меня раздражали ее легкомыслие и безалаберность, но в свете этой чопорности я готова простить ей все прошлые грехи.

– Признаться, – продолжает Мэй, – ваше письмо стало для меня большим сюрпризом.

– Вот как? – осторожно замечаю я.

Она кивает.

– Разумеется, я слышала о смерти Руби и хочу выразить вам свои искренние сожаления.

В ее взгляде светится доброта, но выражение лица остается таким же холодным и отстраненным.

– Спасибо.

– Джун, – говорит она, – что именно вам известно о прошлом вашей тети?

– Ну, – отвечаю я с некоторой нервозностью, – я знаю, что Руби и ваш отец были…

– Любовниками, – дополняет она ровным тоном. – Да, это правда.

В комнате воцаряется неловкое молчание. Очевидно, что для Мэй это по-прежнему больная тема. Внезапно я вижу ее такой, какой она была в далеком 1946 году: маленькая девочка с косичками, оказавшаяся заложницей этой невольной семейной драмы.

– Мать это просто убило, – со вздохом продолжает Мэй. – То, что они поддерживали отношения все эти годы. Она часто приезжала к магазину и парковалась напротив. Я обычно сидела на заднем сиденье. Мама просто пыталась понять, что же есть в вашей тете такого, чего нет в ней самой. К счастью, потеря памяти облегчила ей это бремя. Единственный плюс старческого слабоумия.

Видно, что в Мэй еще не утихла пережитая боль. Я решаю пока помолчать и просто послушать.

– Мне было тринадцать, когда меня стали мучить сомнения. Я спросила у мамы, и она обо всем мне рассказала. Она даже не пыталась сдержать гнев, осыпая вашу тетю разными вульгарными эпитетами. – Мэй снова вздыхает. – Все свое свободное время папа проводил в книжном магазине. Это было, так сказать, их любовным гнездышком. Ну а наша семейная жизнь превратилась для него… в чистую формальность.

– Простите, – говорю я. – Ничего подобного я и предположить не могла.

Рассказ Мэй бросает тень на ту чудесную любовную историю, которую я успела вообразить. Возможно, у каждой большой любви есть темная сторона. Глубокие чувства неотделимы от глубоких страданий.

– Мне всегда хотелось понять, что же такого чудесного в этой «Синей птице», что папа пропадает там днем и ночью. – Глаза у Мэй затуманиваются, как будто она вот-вот расплачется. – До сих пор помню один свой день рождения. Мне как раз исполнилось десять лет. Сами знаете, в таком возрасте детям очень нужен папа. Мама приготовила нам роскошный ужин с шоколадным тортом на десерт. Мы ждали, еда совсем остыла, но папа так и не пришел. Конечно, на следующий день он принес мне подарок, но знаете… Мне было так обидно.

– О, Мэй… – Я с трудом сдерживаю собственные эмоции. Мне трудно подобрать нужные слова, но в глубине души я чувствую, что должна извиниться перед ней за Руби. Я-то знаю, что у тети и в мыслях не было обижать маленькую девочку. – Представляю, как трудно вам пришлось.

– Ну ладно, – говорит Мэй подчеркнуто холодным тоном, – наверняка вы пришли сюда не просто так. Чем я могу вам помочь?