– Расскажи мне о своей маетной подруге, – проворковала она.
– Ма… – чего? – нахмурилась Мо, с сомнением глядя на меня.
Я выпутала свои волосы и проверила на всякий случай цепкие ручки феи: не затесалось ли там лишних волосков. Кизил отскочила, вспорхнула и взвинтилась на фонарный столб.
– «Маетная» значит «та, от кого куча проблем», Мо.
– Бодливая Корова! – Кизил со своего насеста разразилась смехом, от которого нам чуть уши не разорвало. – Значит, у тебя ничего нет?
– У нее есть фобия, – сообщила Мо.
Глаза Кизил расширились, губы сладостно разомкнулись, обнажая ряд крошечных сверкающих зубок.
– Страхи? Превосходная монета!
Ну, вот. Обратного хода уже нет.
– Ты ей скажешь, где сейчас Пег?
– Договорено!
Волшебные слова.
– Давай уже, черт тебя раздери, – проворчала я Мо.
– Она боится иголок.
Мо бросила на меня косой взгляд, втайне страшно довольная, что сумела заключить сделку, но еще достаточно осторожная, чтобы не торжествовать, когда я так явно хочу дать ей в бубен.
Кизил снова взвизгнула, вне себя от восторга, и слово ушло в стены. У меня здесь есть враги, и сейчас они, возможно, уже прочесывают сонные лавки на предмет оборудования для подкожных вливаний.
– Где ребенок? – потребовала ответа Мо.
Кизил исполнила пируэт.
– Дуры. Она там, где вы ее оставили.
– И что это должно значить? Лиз?