Карандаш сержанта проследовал изо рта в волосы.
— Трудно сказать. Сначала мне показалось, что выкрикнули имя. Пронзительный голос призывал «Гала… Гала… Галантин»; странно как-то, студень-то здесь ни при чем. Потом раздался вопль, и все стихло. Я подумал, какая-то старуха зовет свою кошку, а та ей мяукнула в ответ.
— Он смотрел на манекен, — тихо проговорил доктор Купер. — Мне не часто случалось видеть выражение такого ужаса на лице мертвеца.
— Без дьявола не обошлось, — снова вмешалась в разговор миссис Чиснатт. — И в этом нет ничего удивительного.
— Разве можно умереть от страха? — осведомился мистер Чедберн.
— Конечно, если у человека слабое сердце, — ответил мистер Пайкрофт.
— Окно открыто, — заметил Сигма Триггс.
— Такого никогда не случалось! — всполошилась миссис Чиснатт.
— Ему не хватало воздуха, и он решил подышать, — сказал аптекарь. — Не так ли, доктор?
— М-да… безусловно, — согласился врач.
Сержант Лэммл обошел магазин и вернулся с разбитым биноклем.
— Он валялся у витрины, — сообщил он.
— Это — дорогая вещь, — вставил Триггс. — Удивительно, что он его бросил.
— Там же валялось и это, — продолжал сержант, протянув солнечную дразнилку.
Мистер Триггс осмотрел крохотный аппарат и в раздумье покачал головой.
— Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, каким целям служит эта вещица, — назидательно произнес он. — Грегори Кобвел забавлялся, посылая солнечные зайчики в глаза прохожим. Черт подери… Бедняга добрался даже до меня вчера во второй половине дня.
— Несчастное взрослое дитя! — громко молвил мистер Чедберн.
— И все же у него не все были дома, — с горечью сказала миссис Чиснатт. — Только подумайте, выбрать себе грошовую куклу вместо настоящего божьего создания, праведной жизни и незапятнанной репутации.
— Вскрытие покажет, — решительно подвел итог дискуссии доктор Купер.
В заключении говорилось о естественной смерти, наступившей от эмболии, и ни слова о смертельном страхе.