— Вручения! А стоимость-то его из жалованья вычли. Могла бы обойтись и без чепца, — возразила Молли.
— Молчать! — гневно воскликнула хозяйка. — Не потерплю никаких возражений. Вы помните, что сегодня вторник?
— А как же, у меня на кухне тоже висит календарь, — огрызнулась Молли.
— Ну, раз вы уж такая ученая, то должны знать — сегодня на наше чаепитие явятся наши приятельницы.
— Что им подать? — угрюмо спросила Молли.
— Савойское печенье, по три штучки на человека, фунт фламандского мармелада с пряностями, нарезанного тонюсенькими ломтиками, баночку абрикосового джема и вазочку апельсинового мармелада с леденцовым сахаром. Поставьте на стол графинчик с вишневым бренди и бутылочку мятного эликсира. Затем наши гости, а также уважаемый мистер Дув отужинают.
— Осталось холодное седло барашка, горчичный салат из селедки и молок, шотландский сыр и мягкий хлеб, — перечислила Молли.
Мисс Патриция на мгновение задумалась.
— Вот что, Уокер! Сходите, пожалуй, к Фримантлу и купите голубиного паштета.
— Не жирно будет? — спросила служанка.
— В самый раз, моя дорогая! И оставьте этот наглый тон, который не приличествует людям вашего сословия. Накрывая на стол, поставьте лишний прибор. Мы пригласили к ужину почтенного мистера Сиднея Теренса Триггса.
— Боже! — воскликнула служанка. — Детектив из Лондона!
— И не забудьте, Уокер, поставить красное велюровое кресло слева от камина для леди Флоренс Хоннибингл.
— Где уж забыть, — сказала Молли.
Эта святая традиция дома Памкинс в дни приемов никогда не нарушалась. Уютное кресло, обтянутое утрехтским велюром, всегда ставилось у каминной решетки независимо от того, разжигался или не разжигался огонь в очаге из кованой меди, но оно всегда оставалось пустым. Молли Снагг ни разу не довелось лицезреть леди Хоннибингл, но люди, приходившие на чаепитие сестер Памкинс, не переставали говорить о ней.
Служанка, которая прибыла из Кингстона три года тому назад, не могла не осведомиться о столь высокопоставленной персоне.
Аптекарь Пайкрофт с загадочной улыбкой ответил, что сия знатная дама иногда пользуется его услугами, но не мог или не хотел сказать, где она живет.
Мясник Фримантл, человек грубый и неприветливый, пробормотал:
— А, старуха Хоннибингл! Оставьте меня в покое, это не мое дело. Спросите у своих хозяек. Им известно больше, чем мне.
А весельчак Ревинус рассмеялся прямо в лицо.
ebooksa