Почти весь полет Лиза проспала, а Дэн так и не смог отдохнуть – ни уснуть, ни отвлечься на чтение. Самолет гудел ровно, на одной ноте. Полет тоже был спокойным, без турбулентной тряски и воздушных ям. Но Дэну казалось, будто сам он мчится в каяке по горной реке, перелетая пороги с риском перевернуться и едва успевая обходить неожиданно выскакивающие на пути остроугольные камни. За эти несколько дней в его жизни не только все кардинальным образом изменилось, но и сами дни не раз меняли тональность, будто капризная дева – настроения, и Дэн уже перестал понимать, что и как идет в его жизни, хорошо или хуже некуда.
До города, откуда Лиза была родом, можно было доехать общественным транспортом, но с пересадками. Поэтому Дэн сразу направился к стоянке частных машин и быстро сговорился с одним из водителей. Родной край, теплый ветер, предвкушение встречи с семьей подействовали на Лизу самым лучшим образом. Она уже не казалась вялой, не хмурилась, не косилась виновато на забинтованную руку Дэна, напротив, оживилась, улыбалась, а ее глаза сияли, будто вобрали в себя свет южного солнца. Наблюдая перемены, произошедшие с Лизой, Дэн тоже воспрянул духом. Тревога отступила, и перспектива знакомства с ее семьей уже совершенно не пугала. Про себя Дэн решил, что доставит Лизу в целости и сохранности домой, а потом, чтобы не мешать ей быть с родными, остановится в каком-нибудь отеле или частной гостинице. И вернется в Москву вместе с ней.
Водитель попался им разговорчивый. Болтовня местного жителя не раздражала, но водитель то и дело оглядывался на пассажиров, жестикулировал во время рассказов обеими руками, позабыв о руле, и, казалось, совершенно не следил за дорогой. А та сузилась, закрутилась серпантином, уводя в упирающиеся пиками в небо горы. Внизу плескалось огромной кляксой море, манило синевой и солнечными бликами. И чем дальше ввысь уводила дорога, тем море казалось шире. Дэн отвлекся от разговора с водителем, залюбовавшись видами и одновременно Лизой. Глаза девушки сияли ярче этих отражающихся на водной поверхности бликов, щеки раскраснелись, из кос выбились прядки и завились спиральками вокруг лба и над шеей. Лиза вела себя как восторженный ребенок, то льнула к окну, то оборачивалась на Дэна и улыбалась ему такой счастливой улыбкой, что у него щемило сердце от нежности. Серпантин наконец-то закончился, водитель вновь выпустил из рук руль и завел очередной рассказ. За окном замелькали первые указатели на населенные пункты. До курортного города, в котором жила семья Лизы, оставалось около тридцати километров. Дэн зацепился взглядом за очередной указатель и прочитал показавшееся ему знакомым название «Нижние Горы». Кажется, его упоминала Лиза. Он тихонько тронул девушку за локоть и указал на надпись. Лиза вначале сощурилась, не поняв, что Дэн имеет в виду, а затем вскинула удивленно брови. Но Дэн уже перехватил у Лизы инициативу и нарочито весело обратился к водителю, успев вклиниться в секундную паузу между его рассказами.
– Я тут недавно услышал одну легенду. Будто колесит ночью по дорогам между двумя поселками старый автомобиль с одной фарой.
– А, ты про одноглазого водителя! – подхватил шофер. – Есть такая легенда! Говорят, водила подбирает людей ночью и увозит в неизвестном направлении. Больше их никто не видит. Только я вот что скажу: болтовня все это – призраки, машина. Но пусть люди болтают! Легенды привлекают туристов. А туристы – это заработок. Мы ж живем на том, что за сезон заработаем, а зимой…
– А вы видели эту машину? – перебила водителя уже Лиза.
– Да не! Говорю ж вам – по секрету, болтовня все это. Знаете, откуда легенда взялась?
Они переглянулись. И Дэн подался вперед к водителю:
– Конечно, нет! Расскажите. Я люблю всякие легенды.
– Да был давно, еще в советские времена, один житель. Одинокий и неразговорчивый. Говорили, что семью потерял при пожаре. Сам тоже обгорел – лицо, руки. Глаза лишился. Но выжил. Жить дальше как-то надо. Отстроил дом. И стал на своей машине калымить. Подвозил чужих и знакомых. Потому что одиночество заедало. Правда, внешность у него была специфическая. Не каждый еще в машину к нему садился. А что дальше случилось – плохо известно. Похоже, подвозил мужик очередного пассажира. И между ними то ли ссора вышла, то ли в машину грабитель сел. В общем, мужика убили. Нашли его в машине с разбитой фарой на дороге между Нижними Горами и Прибойным. Денег при себе не оказалось, только пустой кошелек, все до копейки пропало, поэтому и пошла версия о грабителе. Дело завели, конечно. Только никого не нашли. Видимо, кто-то из приезжих его убил. Мужика похоронили. Машина долго стояла брошенной, не знали, что с ней делать. Купить ее бы никто уже не купил. В ней убийство произошло. Да и старая она уже была. А потом машина куда-то со стоянки исчезла. И кто-то пустил слух, что видел ее ночью, а за рулем – сам хозяин. Внешность у него приметная же была! Но это все легенды, конечно.
– Легенды, – согласился Дэн. Услышанная история его заинтересовала, но водитель уже переключился на другую тему, политическую.
Остаток дороги Дэн почти не слушал водителя. Усталость накатила на него такой густой пеленой, что перед глазами все туманилось. К счастью, дорога была недолгой. Машина въехала на нарядную из-за зелени во дворах и цветов улицу и остановилась возле ажурных чугунных ворот.
– О, какой домина! – восхитился водитель. Но от дальнейших комментариев удержался. Лиза выскочила на улицу, в нетерпении подняла крышку багажника и вытащила свой рюкзак. Дэн заплатил за дорогу, спросил у водителя, знает ли он поблизости какую-нибудь гостиницу, узнал адрес и попрощался. Лиза уже проскочила в открывшиеся ворота и, несмотря на тяжесть рюкзака, побежала, раскинув руки, к вышедшей на крыльцо пожилой женщине. Та, приставив ко лбу руку козырьком, рассматривала прибывших, а затем всплеснула руками и заторопилась им навстречу.
– Девочка моя! – донесся до Дэна удивленный и обрадованный возглас. – Да что ж ты не предупредила! Я бы пирог поставила! Инга! Инга! Лиза приехала!
Лиза обняла невысокую женщину и уткнулась лицом ей в макушку. Дэн, испытывая неловкость, подошел и снял с плеча свой рюкзак. Женщина наконец-то заметила и его, окинула любопытным взглядом и, ожидая пояснений, повернулась к Лизе.
– Нина Павловна, это Дэн. Мой любимый, – представила его Лиза.
От той нежности, которая проскользнула в ее голосе, и от самого слова «любимый» – не «парень», не «друг» – он почувствовал себя счастливым. А Нина Павловна, та самая Нина Павловна, которая вырастила Лизу, на плечах которой держался дом и которая давно уже была членом семьи Черновых, с улыбкой развернулась к нему и обняла.
– Лиза? – недоверчиво и одновременно обрадованно воскликнула молодая женщина, которая на крики вышла на крыльцо. И торопливо спустилась со ступеней.
– Радость какая, Инга! – обернулась к ней Нина Павловна, и каждая морщинка ее загорелого лица засветилась улыбкой. – Лизочка наша приехала на праздники! Такой сюрприз! И не предупредила! Я бы пирог поставила! С капустой, какой она любит! Лизочка, что ж ты даже не позвонила?
– Да как-то спонтанно вышло, Нина Павловна…