– Я даже имени твоего не знаю. И знать не хочу, – сказала Озма, как будто это могло доказать ее превосходство.
Богиня хранила молчание.
На ладонях статуи стояла глиняная чашка. Богиня держала ее так, словно предлагала Озме выпить, однако чашка была пуста. Озма взяла ее, пригляделась… Старая чашка, уродливая и хрупкая. Наверняка наименее ценная вещь во всей комнате.
Идя назад, к выходу, она почувствовала странный, в одно и то же время сладкий и терпкий аромат, совершенно неуместный в Бриде. Брид пах только булыжной мостовой, лошадьми, мылом да свечным воском. А этот аромат… Он был куда приятнее всех, какие Озме только приходилось встречать прежде! Он живо напомнил ей ароматные масла, которыми душились первые абальские модницы. Примерно так и пахли их тугие, украшенные драгоценностями локоны, когда они склонялись к ней, будто ивы, чтобы сказать, какое она прелестное дитя, да какая она красавица… За высокими окнами забрезжил дремотный жемчужный свет, затопив глянцевые изгибы колоколов под потолком и на полу, словно вода. Озма остановилась перед алтарем, расколотым напополам проросшим сквозь камень деревцем.
Все листья этого странного, упрямого деревца трепетали, точно на ветру. Уж не бог ли какой-нибудь идет за ней по комнате? Но нет, в комнате царила мертвая тишина, как будто, кроме Озмы, в ней не было ни души. В голове немного прояснилось. Наклонив ветку, Озма пригляделась к свисавшему с нее плоду. Плод оказался чем-то похож на сливу. Пожав плечами, Озма сорвала его и пошла к двери.
Выйдя из комнаты, она увидела Зиллу, в нетерпении мерившую шагами вестибюль.
– Ты провела там не один час, – сказала Зилла. – Принесла? Давай сюда.
Слива лежала в кармане, но вынимать ее Озма не спешила. Для начала она вывалила из подола на пол остальную добычу. Зилла поспешно склонилась над кучей реликвий леди Фраликс.
– Не то, – сказала она, пролистав книгу. – И снова не то. Это – вовсе чепуха. А это – чепуха вдвойне. Подделка. Грошовый сувенир. Опять чепуха. Ты принесла один никчемный мусор. Мраморный шарик. Рыбка. Глиняная чашка… О чем ты только думала, Озма?
– Где мой абальский констебль? – спросила Озма, поднимая с пола глиняную чашку и протягивая ее Зилле. – Вот то, что тебе было нужно. Я в этом уверена. Ты сама сказала, что я узнаю нужную вещь, как только ее увижу. Верни констебля, тогда и получишь свою чашку.
– Что у тебя в кармане? – насторожилась Зилла. – Что ты от меня прячешь? И зачем мне старая глиняная посудина?
– Сначала ответь, что ты сделала с моим констеблем, – сказала Озма, все так же протягивая матери чашку.
– Она вымела его за порог вместе со всеми прочими духами, – ответила за Зиллу леди Фраликс.
Зевая, моргая со сна, хозяйка двинулась к ним. Остатки ее волос топорщились кверху хохолками, будто у совы. Длинные костлявые ноги, как и ноги Озмы, были босы.
– Что ты наделала?! – воскликнула Озма.
Но Зилла только отмахнулась. «Ничего особенного, – говорил этот жест. – Твой констебль – сущий вздор. Глупость. Мелочь».
– Не стоило оставлять его с ней, – продолжала леди Фраликс. – Как же ты так?
– Дай сюда, Озма, – велела Зилла. – Дай сюда то, что прячешь в кармане, и мы уедем отсюда. Домой. Мы сможем поехать домой.
Волна ужасной скорби накрыла Озму с головой – того и гляди смоет, унесет прочь, навсегда, как дух констебля из Абаля.
– Ты убила его. Заколола! Убийца! Душегубка! Ненавижу тебя! – закричала она.
ebooksa