Сила монстру была не нужна. Горели желтым и злым огнем выпуклые глаза, бритвенно-острые зубы, усеявшие рот, как колья на дне ущелья, принялись медленно вращаться.
Он же сожрет… Сожрет живьем…
Не было такого конца в Предсказании, не было! Уду знал его наизусть: сначала Правитель,… затем придет другой, по имени Джердин, и взойдет на престол, но править будет недолго. Затем Джира, потом их недоросль сын… Но он – Уду – он будет жить долго – так гласили метки, так обещали духи.
– Я… еще не пора! Не мне… Уйди, тварь, уйди!!!
В этот самый момент нечувствительный ни к просьбам, ни к задабриваниям, ни к мольбам клыкастый шар кинулся вперед.
Уду тонко и пронзительно завизжал.
Смешарик появился в подвальной комнате тогда, когда Тайра заканчивала работать с последним «пациентом».
Я вынырнула из мыслительной комы, открыла глаза и непроизвольно напряглась.
– Ив? А где Уду?
– Ету.
– Нету?
– Ету.
– Что значит «нету»? Ты его убил?
– Неть.
– Покалечил?
– Неть.
– Тогда не рассказывай, пока не хочу знать… Только скажи, он нам не помешает?
На прозвучавшем в ответ третьем «неть» я прекратила свои расспросы.
Один за другим приходили в чувство люди – стонали, кашляли, шевелились, пытались подняться с лежанок. Тех, у кого это получалось, Тайра рассаживала вдоль дальней стены и просила не волноваться, не делать резких движений и по возможности не разговаривать. Чувствовалось, что разговаривать им пока так же тяжело, как и осознавать, что же с ними произошло. Мы с Ивом на данном этапе были бесполезны, и потому просто наблюдали.
Когда шар поделился жизненной силой с последним пленником, и тот надрывно закашлялся и открыл глаза, подруга аккуратно подложила под голову мужчине, чье лицо казалось пергаментным, ткань, в которую был завернут кристалл, и тут же подползла ко мне.