Лорелея одарила меня снисходительной улыбкой. Наверное, именно так она улыбается, когда Оуэн озвучивает что-то такое, что либо является неправдой, либо пока просто не поддается его разумению.
– Выглядеть красивой – это вовсе не значит быть такой, какой видят тебя люди. Это значит – дать остальным почувствовать, что ты сама думаешь о себе.
Я повернулась к мачехе.
– Снова из копилки наставлений вашей матери?
Лорелея покачала головой.
– Нет. Я сама дошла до этой простой истины.
Она положила руки мне на плечи и заставила снова повернуться лицом к зеркалу.
– Скажите честно, вы сейчас чувствуете себя красивой?
Лишь короткий миг понадобился мне для ответа.
– Да, чувствую.
Она улыбнулась во весь рот и сбросила руки с моих плеч.
– Вот и замечательно. Тогда будем считать, что я выполнила свою работу на отлично. Ступайте и развлекайтесь на полную катушку. Только не забудьте про солнцезащитный крем или лосьон.
Я быстро натянула шорты поверх купальника, затем схватила хозяйственную сумку, в которую уже раньше зашвырнула махровое пляжное полотенце и лосьон от загара.
– Все взяла. Ничего не забыла.
Лорелея недовольно нахмурилась при виде моей сумки.
– Нам еще предстоит поработать над вашими остальными аксессуарами. И ради всех святых! Прошу вас! Воспользуйтесь моими босоножками. Даже если они будут немного жать, все равно они будут смотреться на ногах гораздо лучше вашей обуви. Сами подумайте! Мокасины и купальник. Ужас! Босоножки я оставила у черного входа.
– Хорошо, – быстро согласилась я и ринулась к дверям. Но на пороге замерла, вдруг почувствовав, как сжалось у меня сердце от давно не испытываемых эмоций, переполняющих меня сейчас.
Несколько раз я делала попытку заговорить, но получилось не сразу, пока я не нашла подходящие слова.
– Спасибо. Спасибо за все. Я знаю, что не заслуживаю вашей доброты.
– Пожалуйста. В одном ты не права, Мерит, – ответила мне Лорелея, неожиданно перейдя на «ты». – Доброта нужна всем. И особенно тем из нас, кто считает, что мы не заслуживаем доброго отношения к себе.