— А ты не завидуй. — Фыркнули из кабинки.
Софи вышла и пошла к их столику. Синай и Джон сидели там. Оба они волосы убрали под куртки — Джон свой куцый светлый хвостик, а Синай роскошную толстую косу. И все-таки дамочки заметили их ухищрения.
— Вам бы стоило постричься, как Джону. Ваши волосы привлекают внимание. — Софи села рядом и скучающе посмотрела на других посетителей. Одна громкая компания, пара дальнобойщиков и семья с детьми.
— Я не стану уподобляться смертному. — Отчеканил Синай.
— Окей, — закатила глаза Софи. — А ты? — Она посмотрела на Джона. Волосы у него были разной длинны, за уши он убирал пряди длинной до подбородка, они вечно торчали из-под шапки, а сзади хвостик почти доставал до лопаток.
— Я бы с радостью, но здесь я в выборе не свободен. — Джон улыбнулся особенно нежно. — Я… — Он замешкался и опустил глаза, словно никак не мог решиться, удобно ли об этом говорить. — Я дал обет десять лет не обрезать волосы.
— Кому? — улыбнулась Софи.
Джон снова замешкался.
— Моей матери.
Софи хмыкнула. Было так странно осознавать, что у Джона, как и у нее, тоже была где-то там семья, родители, может быть братья и сестры. Интересно, сколько лет его матери? А ему самому? Шесть лет назад он выглядел как подросток, но был ли им на самом деле? Никто не знал, как быстро растут и взрослеют эльфы. Может быть ему двадцать, а может сто двадцать.
— Ей нравится твой хвостик? — умилилась Софи. Она понятия не имела ничего о семейных отношениях эльфов. Эта область была из разряда закрытых, и никто толком ничего не знал о ней.
— В нашей семье так принято. Как и во многих. Но, увы, мои волосы не слишком удались.
— Как и ты сам, — сказал Синай с привычной строгой миной.
— Как и я сам. — Поддакнул Джон, и Софи поняла, что это старая добрая шутка.
— Что в тебе такого плохого? — спросила она, и в этот момент Джон-старший принес их обед. Они разобрали кебабы и мягкую холодную картошку фри.
— О, Джонни… Как это говорится? Паршивая овца в стаде. Точно. — Усмехнулся Джон-старший и плюхнулся рядом с Софи.
— Поэтичное сравнение. — Джон принялся есть, никак не отреагировав на такую нелестную характеристику.
— Почему он паршивая овца?
— Он ведь позднорожденный. А все позднорожденные безнадежны, не так ли, Джон?
— Именно так, Джон. — Они улыбнулись друг другу.
ebooksa