Живые и взрослые

Они стоят у круглого столика, прихлебывая чуть теплый кофе из надтреснутых чашек. Обычно дядя Коля приглашал Марину в рестораны, придуманные, казалось, исключительно для мертвых туристов и дипломатов, но в этот раз, похоже, что-то уловил в голосе племянницы и переспросил:

– Поговорить по делу? По важному или по очень важному?

– По очень важному, – ответила Марина, и тогда дядя Коля предложил забрать ее после занятий, а потом повез куда-то в центр, где среди домов, построенных еще до Проведения Границ, затерялось кафе-кулинария, в котором даже сесть негде, и все, взяв у прилавка кофе с пирожным, по двое или трое стоят вокруг высоких столиков.

– Здесь безопасней, – пояснил дядя Коля, – никто не подслушает. Да и вообще – люблю это место еще со студенческих лет. Как ни приду – ностальгия.

Похоже, он готов был пуститься в воспоминания, поэтому Марина торопливо рассказала ему про Арда Алурина и его предупреждение.

Дядя Коля слушал молча, глядя ей в лицо внимательно и неподвижно. Лишь когда Марина произносит: Вот такая история, – дядя Коля опускает глаза.

– Ты понимаешь, что мы вообще ничего не знали про этот дом и гибель Арда Алурина? – говорит он. – Мы поддерживали с ним связь, а потом он исчез. Наши агенты в Заграничье были не в курсе. Мы даже осторожно дернули наши рабочие контакты в Конторе – но и они ничем не могли помочь. Мы все эти годы терялись в догадках, что с ним случилось, – а ты, оказывается, знала. Могла бы раньше сказать, – вздыхает дядя Коля и добавляет: – Я думал, ты мне доверяешь.

Марина вспоминает кафе-мороженое, где дядя Коля допрашивал ее четыре года назад, и как Учреждение отправило их в Заграничье приманкой для воскрешения Орлока. С чего это дядя Коля ждет от нее доверия?

– Я думала, вы в курсе, – отвечает она. – Майк ведь на вас работает, а он тоже там был и все видел.

– А, Майк, – дядя Коля недовольно морщится. – Он совсем мальчишка, от него вообще мало проку, особенно в последнее время… Ну да ладно, чего уж там, про старое. Надо понять, что делать теперь.

Марина отставляет чашку и улыбается мило, как самая-пресамая приличная девочка-отличница:

– Так я за этим и пришла. Наверняка же ваши агенты тоже что-то передают?

Дядя Коля вздыхает:

– Милая Марина, у нас нет агентов в глубинном Заграничье. В смысле, в мирах дважды мертвых. Мы вообще не очень понимаем, что там происходит, – и, похоже, у наших коллег из Конторы представление тоже довольно смутное. Иногда удается вытащить оттуда кого-нибудь – ну, ты знаешь, это довольно сложная процедура…

Марина кивает. Четыре года назад Учреждение и Контора объединились, чтобы воскресить из мира дважды мертвых Орлока Алурина. Хорошо, что это воскрешение было недолгим, – спасибо Гоше и серебряной пуле, выпущенной из «Хирошингу»: явившийся из глубинного Заграничья Орлок был еще страшнее и омерзительнее, чем при первой их встрече на Севере.

– …И они не очень контактны, эти пришельцы, – продолжает дядя Коля. – Удивительно, что Ард Алурин вообще смог разговаривать.

– Да, ему было нелегко, – соглашается Марина.

Вероятно, дело в том, что мы были рядом и помогали ему всей силой нашей благодарности за давнее спасение, думает она, но решает, что об этом дяде Коле знать не обязательно.

– Очень интересно, что вам удалось его вытащить. Наши ученые сейчас активно изучают глубинное Заграничье. Вообще, у нас есть гипотеза, что там и следует искать ключ… впрочем, ладно, это не так важно сейчас.

Дядя Коля поспешно делает глоток остывшего кофе. Кажется, жалеет, что сказал лишнее.