Элементал и другие рассказы

— Чай! — воскликнула Розмари.

— Что?

— Чай. — Она показала пальцем. — Та пожилая леди пьет чай.

И впрямь за маленьким столиком в тени гро­мадного пестрого зонта сидела, удобно устроив­шись, миниатюрная седая старушка и пила свой чай. Брайан озадаченно нахмурился, силясь по­нять, как могло получиться так, что старушка или, по крайней мере, зонт до сих пор оставались им не замеченными. Однако она была перед ним — кро­шечная старушенция в белом платье и панамке, уплетающая сандвичи и запивающая их чаем. Он облизнул пересохшие губы.

— Полагаешь, — начал было он, — стоит ре­шиться на вторжение?

— Следи за мной . — Розмари побежала вниз по тропинке, ведущей к воротам. — Да хоть бы и к самому Дракуле, будь у него наготове чашка доб­рого чаю.

Едва ступив на усыпанную гравием дорожку, они обнаружили, что попутный ветерок, гулявший по нежившейся в солнечных лучах вересковой пустоши, не осмеливается сопровождать их далее. Во­круг все словно замерло. Стало подозрительно ти­хо. Единственным звуком, нарушавшим загадоч­ное безмолвие, был шелест гравия под ногами, да и он вскоре исчез, стоило им перейти на выгорев­шую на солнце лужайку.

Старушка посмотрела в их сторону, и ее доброе, мудрое лицо осветила лучезарная улыбка, а миниа­тюрные ручки в это время ловко передвигали стоящие на столе чашки и блюдца и, как бы невз­начай, дотрагивались до чайника, пробуя, не ос­тыл ли он.

— Бедненькие мои ребятки, вы выглядите со­вершенно загнанными, — сказала она слегка рез­ким и надтреснутым голосом, встречающимся ино­гда у пожилых великосветских леди. Ее речь звуча­ла безупречно, произношение было идеальным.

— Мы заблудились, — приободрившись, проще­бетала Розмари. — Мы прошли уже так много.

— Я должен принести извинения за наше втор­жение, — заговорил было Брайан, но старушка от­чаянно замахала чайной ложечкой, как бы давая понять, что ни о чем подобном не стоит даже и беспокоиться.

— Мой милый мальчик! Добро пожаловать. Не могу припомнить, когда в последний раз мне дово­дилось принимать гостей. Но я всегда надеялась, что однажды кто-нибудь, проходя мимо, возьмет да и зайдет ко мне на огонек.

На мгновение показалось, что старушка вздрог­нула или ее внезапно залихорадило. Несмотря на то что ее руки и плечи немного дрожали, лицо не­сло на себе печать беспокойного гостеприимства.

— Да что же это я?! Вы так устали с дороги, а я вам даже присесть не предложила! Карло! Карло! — повернув голову, позвала она высоким, дрожащим от волнения голосом.

Худой долговязый человек вышел из дома и медленным шагом направился к ним. Черный ат­ласный жакет и брюки, видимо, скрывали какое- то уродство, заставлявшее его передвигаться по лужайке странными скачками. Брайан невольно подумал о волке или об огромном псе, преследую­щем чужаков. Человек остановился в нескольких футах от старушки и замер, как-то чересчур при­стально уставившись своими синевато-серыми глазами на Розмари.

— Карло, принеси- ка стулья, — распорядилась пожилая леди. — И добавь кипятка.

Карло издал гортанный звук и ускакал в сторону беседки. Мгновение спустя он вернулся с двумя маленькими складными стульчиками. Удобно уст­роившись в тени огромного зонта, Розмари и Брайан с наслаждением прихлебывали чай из изящных китайских фарфоровых чашек под ак­компанемент скрипучего голоса старушки.

— Должно быть, я прожила в одиночестве до­вольно долго. Избави боже, сказать вам, сколько именно. Вы будете смеяться. Время поистине не­истощимое богатство, до тех пор, пока его источ­ник под надежным контролем. А весь секрет вре­мени в том, что состоит оно из мельчайших час­тиц. Час — это недолго, пока вы не осознаете, что час состоит из трех тысяч шестисот секунд. А не­деля? Вам когда-нибудь приходило в голову, что каждые семь дней в вашем распоряжении имеют­ся шестьсот четыре тысячи восемьсот секунд. Это же огромное сокровище. Возьми-ка еще один сан­двич с клубничным джемом, детка.

Розмари взяла еще один треугольный сандвич с розовой начинкой и широко открытыми глазами уставилась в сторону дома. Вблизи он выглядел еще более угрюмым. Казалось, что его стены укры­лись собственными тенями, будто призрачными плащами. И хотя громадный дом стоял на откры­том месте, с солнечным светом он явно не дружил. Розмари незамедлительно вывела соответствующее заключение: «Должно быть, дом очень старый».

— Ему уже многие миллионы секунд, — промол­вила пожилая леди. — Он уже порядком хлебнул из бочонка времени.