— Ладно, понятно, — сказал мужчина, отходя назад. — Только вы, пожалуйста, немного потише там, уже ночь всё-таки…
— Постараемся, — кивнула Лена и захлопнула дверь.
Посмотрев на Антона, который не смог удержаться от ухмылки, она отрезала:
— И чтоб эти твои «Ленусь» и «дорогая» были в последний раз.
— Хорошо, — смирно сказал Антон.
Вернувшись в гостиную, они оба стали смотреть на гостью, которая уже окончательно проснулась и беспокойно теребила пальцами край диванного покрывала. У Лены на лице опять не осталось ни кровинки, но на этот раз кричать она не стала.
— Как она сюда попала? — шёпотом спросила она.
— Ты не поверишь, — ответил он. — Да и я сам не так хорошо это понимаю. Лучше спросить её саму.
— Между прочим, я знаю финский не очень хорошо. Изучала, конечно, но когда это было…
— Но общаться хоть как-то ты сможешь?
Лена шагнула к девушке без лица. Было заметно, что это стоило ей немалых волевых усилий. Потом ещё шаг, ещё, и вот она уже присела на диване. Услышав шаги, отличающиеся от мужских, девушка сложила руки на коленях и повернулась на звук. Теперь Лена смотрела прямо в её пустое лицо. Антон осторожно обошёл их сбоку и вручил девушке бумаги и ручку.
— Гм… — Лена кашлянула. — Hei. Mikä sinun nimesi on?
Услышав знакомую речь, гостья вскинула голову. Будь у неё возможность выражать чувства мимикой, она вся засветилась бы радостью. Кисть с ручкой так и запорхала над бумагой.
— Что ты спросила? — шепнул Антон.
— Хочу узнать её имя.
Девушка развернула лист и показала им.
— Её зовут Мари, — прочитала Лена, делая ударение на первый слог. — Мари Сорса.
Услышав своё имя, девушка утвердительно кивнула. Лена снова заговорила на финском — медленно, подбирая слова, то и дело останавливаясь. Мари слушала. Потом перевернула лист и опять принялась писать — быстро и легко, тем же почерком с креном вправо.
— Я сообщила ей наши имена, сказала, что бояться нечего, — Лена перехватила вопросительный взгляд Антона. — И попросила рассказать, кто она и что с ней произошло.
Антон снова посмотрел на бумагу. Строки налезали одна на другую: Мари было трудно придерживаться ровной линии вслепую. Лена неотрывно смотрела туда, где у неё должно было быть лицо. Отвращения в этом взгляде не было, только удивление и жалость.
ebooksa