Антона словно стукнули тюком с мукой по голове. Он открыл рот, чтобы достойно ответить на эту тираду, но не нашёл нужных слов. «Такой человек». Как много презрения и разочарования можно вложить в два слова… Он почувствовал, как пересыхает горло, свет в комнате меркнет, и он остаётся один.
— Думай, что хочешь, — выдавил он из себя. — Я не наркоман.
Пауза, которая настала после этого, могла бы затянуться, если бы не Мари, которая стала ожесточённо водить ручкой по воздуху, явно требуя бумаги. Лена сунула в руки девушки чистый лист. Мари написала на нём совсем мало слов и вернула Лене.
— Она пишет, что чувствует запах, — сказала Лена. — Запах того кошмара. И он становится сильнее.
— У неё нет носа, чтобы чувствовать запахи.
— Что она, чёрт возьми, имеет в виду? — встревожилась Лена. — Я никакого запаха не чувствую…
Антон втянул носом воздух и тоже не уловил ничего необычного. Может, Мари уже не может различать природу своих ощущений, и имеет в виду что-то другое? У неё остались уши — значит, речь могла идти о необычном звуке. Антон напряг слух, но и в этом плане всё было спокойно. Мари же буквально ёрзала на диване, и нельзя было втолковать напуганной девушке, что её страхи беспочвенны.
— Порошок, — вдруг произнесла Лена.
— Что?
— Твой пресловутый грибной порошок. Я видела, как ты положил тот пакетик в карман.
— При чём тут… — Антон остановился. — Ты думаешь, она имеет в виду
Он выудил пакетик из кармана и положил на раскрытую ладонь. Мари инстинктивно отодвинулась на дальнюю сторону дивана и обхватила колени руками. Девушка была близка к истерике. Лена осторожно положила ладонь ей на плечо.
— Убери эту мерзость, — отрезала она, не глядя на Антона.
Он спрятал пакетик на верхней полке шкафа для посуды в кухне, потом помыл руки над раковиной. Кожа ладони будто бы зудела там, где он прикасался к пакетику. Глупость, конечно…
«Запах того кошмара. И он становится сильнее».
Вернувшись в гостиную, Антон увидел, что Мари что-то пишет, положив бумагу на колени, а Лена по-дружески держит её за свободную руку.
— Она спрашивает, выбросил ли ты порошок, — сказала Лена, вглядываясь в неровные строки.
— Зачем? Я не собираюсь больше принимать его, но если дело дойдёт до полиции или больницы, то порошок — единственное доказательство того, что мы не чокнутые.
— «Мы»? Речь уже идёт о «нас»? — Лена приподняла брови.
— Ты же не собираешься убежать, оставив меня с ней? — Антон кивнул на пустое лицо Мари. — Извини, Лена. Я не хотел тебя втягивать в это… но если бы она хотя бы русский язык знала! Без твоей помощи мне не справиться.