— О, Брендан, — вздохнула я и обхватила его обеими руками. — Мне так… страшно. — Я уткнулась лицом ему в щеку.
Он тоже обнял меня и привлек к себе. Крепко держа меня, он опустил свое лицо к моему. Мы поцеловались. Долгим, сладостным поцелуем. Сладостным, но отчаянным. Словно таким образом пытались прогнать все ужасы прочь.
Он прервал поцелуй и, сузив глаза, взглянул на меня. Погрузился в долгое молчание. Он явно хотел мне что-то сказать. Наконец, он прошептал:
— Все будет хорошо Рэйчел. Они тебе ничего не сделают.
Я заморгала.
— Откуда ты знаешь?
Он не ответил. Лишь наклонился вперед и поцеловал меня снова. Я закрыла глаза. В тот момент мне хотелось, чтобы весь остальной мир летел к чертям.
Но мы отстранились друг от друга, услышав крики. Срывающиеся крики ужаса, доносящиеся из коридора.
Меня прошиб озноб. Я по-прежнему держалась за Брендана. Я не хотела его отпускать.
Но еще один взрыв отчаянных воплей заставил нас отпустить друг друга. Мы повернулись на звук.
— Пожалуйста… только не опять, — прошептала я. — Только не очередное убийство.
26
СЛЕДУЮЩАЯ ЖЕРТВА
Мы поспешили на крики, в гостиную, расположенной возле передней части дома. Комната была цвета морской волны, сплошь зеленых и голубых цветов. Два зеленых кожаных дивана стояли перед широкоэкранным телевизором на стене.
В дальнем углу валялся опрокинутый на бок круглый столик. На его месте стояла невысокая двухсторонняя деревянная лестница. Мы с Бренданом протолкались через толпу кричащих и плачущих ребят, чтобы разглядеть ее получше.
— Не-е-е-е-ет! — Я ударила себя ладонями по щекам. Желудок взбунтовался. Я с трудом удерживала внутри свой обед.
— Эрик! Только не Эрик! — запричитала я.
Но да. Эрик Финн висел на лестнице вниз головой. Лицо его было лиловым, голова почти касалась пола. Руки безвольно свисали. Его ботинки были зажаты между двумя верхними перекладинами.
— Записка! Опять записка! — закричала я.
Брендан в ужасе застыл. Я схватила записку, лежавшую у подножия лестницы, и прочла ее вслух: