Барин

– Сходитесь, господа!

Каждый шаг так и отдавался в висках.

Мы одновременно подошли к барьерам. Стояли всего в двадцати пяти шагах друг от друга. На этот раз князь целился чуть дольше, а я ждал и думал, какой она будет, эта смертельная боль? Еще в школе я читал, что Пушкин после дуэли умирал мучительно почти двое суток, после тяжелого ранения в живот. Мне хотелось зажмурить глаза, но я не мог и только смотрел на холодное дуло противника. Выстрел громыхнул и сердце сжалось. В висках застучал пульс, отдаваясь в каждой клетке моего тела. Сначала острой вспышкой пронзило мозг, мне показалось, плечо вырвало с мясом. Но вскоре боль утихла, только остро ныло в правом плече. Я тут же понял, что пуля только слегка задела. Самую малость. У князя затряслась нижняя губа, он даже побледнел. Я вскинул руку и почти сразу нажал курок, боль чуть пронзила плечо во время выстрела и дуло смесилось ниже. Громыхнул выстрел, ударив по барабанным перепонкам, почему-то второй выстрел показался оглушительным. Князь вскрикнул и подминая ноги, упал на землю, выронив пистолет. Он страшно захрипел и подогнул правую ногу. Мне казалось, князь едва сдерживается, чтобы не закричать во весь голос.

Радышевский поднял руку, показав, что дуэль завершена. Доктор мигом подбежал к князю. Я уже догадался что попал в бедро. Но целился, если честно, в грудь. Доктор что-то быстро доставал из саквояжа, граф сбросил сюртук и подложил раненому под голову.

Ротмистр подошел и тихо сказал:

– Господин Никитин, теперь можете принести извинения и пожать друг другу руки.

– Принести извинение? – я еще не верил до конца, что все закончилось.

– Благодарите Бога, что остались живы…

Князь стонал, доктор открыл маленький пузырек и дал ему понюхать обезболивающее. Князь часто задышал, крепко обхватив шею секунданта, его левая штанина вся пропиталась кровью, на земле тоже алели большие пятна. Доктор быстро разрезал штанину, чем-то брызнул и наложив тампон, перевязал ногу широким бинтом.

Я медленно подошел.

– Слава Богу, пуля прошла навылет… кажется, кость не задета…– пробормотал доктор.

Князь смотрел на меня безумными глазами. Я только сейчас понял что до сих держу пистолет и тут же отбросил оружие на землю.

Я присел возле раненого и протянул ладонь.

– Господин Ягупов, примите мои искренние извинения…

Князь чуть замешкался, но все же пожал руку.

– Принимается, господин Никитин!

Ротмистр Вахрушев и Радышеский подхватили раненого князя и осторожно отнесли в карету. Граф вскоре вернулся и забрал пистолеты.

– Господин Никитин, надеюсь, вам не нужно напоминать, что никто не должен знать о сегодняшнем поединке. Ни одна живая душа.

– Конечно, само собой…– пробормотал я и только сейчас заметил, как из-под рукава сочится кровь.

– Вам бы тоже не мешало показаться доктору,– пробормотал Радышевский, он пожал руку мне и ротмистру, и побежал к карете.