Егор вставил бланк в пишущую машинку. Лёха начал допрос.
— Владимир Семёнович Семёнов.
— Ну? А чо?
— Год рождения?
— Пятьдесят седьмой. А с какого перепугу я здесь?
— Сейчас узнаете. Место рождения?
— Ну… Лепель.
— Город Лепель Минской области, — продиктовал Лёха и торжественно провозгласил предупреждение об уголовной ответственности свидетеля о даче заведомо ложных показаний и уклонении от дачи показаний.
— Свиде-е-етеля? — мутно протянул Семёнов. — Так какого лешего меня тянули, как урку? И вообще, где я?
— Уголовный розыск Первомайского РОВД города Минска. А привезли вас потому, что в Лепеле вы были в свинском состоянии и не могли дать показания…
— И чо? — перебил тот. По мере укрепления уверенности, что он только свидетель, и у сыщиков нет против него доказательств в каком-либо преступлении, Вован начал наглеть на глазах. — Праздники были. Имею право, мать вашу, чтоб тебя…
— Поговори, пока зубы на месте, — пригрозил Лёха. — Тут тебе не на районе.
— А мне до лампочки! — дыхнул на него перегаром Семёнов. — У батьки вчера зам из областной мусарни в сауне парился. И областной прокурор. Порвут твой легавый задник на почтовые марки.
— И выведут тебя из этих стен под белы рученьки? — ухмыльнулся Егор. — Особо не рассчитывай.
— Стажёр! — официальным тоном прервал его Лёха. — Позвольте мне продолжить. Спасибо. Свидетель! Расследуемое нами уголовное дело находится на контроле в КГБ БССР, и ваши банные посиделки ни на что не влияют.
— А если я вас всех пошлю нах?
— Тоже вариант. Я вас предупредил об ответственности за отказ от дачи показаний? Предупредил. Семёнов, я сейчас принесу магнитофон, включу запись, и вы ещё раз повторите свой отказ. Или просто молчите после моих вопросов, о’кей? Проведёте ночь в камере, и это будет самая незабываемая ночь в вашей жизни.
Глаза задержанного под опущенными бровями забегали. Егор наблюдал за мимикой не то свидетеля, не то подозреваемого — это очень тонкая грань, и прикидывал, как далеко распространяется юридическая безграмотность Семёнова.
Именно этой безграмотностью опер беззастенчиво и противозаконно спекулировал. Вроде бы все знают первую и главную заповедь поведения на допросе: не колись! Лучше вообще молчи! Нет, вступают в разговоры, запутываются, в итоге сами себя сдают… «Всё расскажи, и тебе ничего не будет», — эта старая, как само сыскное дело, ложь стоила тюрьмы миллионам злодеев, имевшим отличные шансы выйти сухими из воды, лишь держа язык за зубами.
— Ну, и что вам надо? — Вован сделал первый шаг в роковую сторону.
ebooksa