Алло, милиция?

— Готов. А когда начнётся аморальное поведение?

— В субботу. Знаешь детский дом на Кижеватова, за больницей «Скорой помощи»?

— В БСМП был, в детском доме — нет.

— Значит так, — Егор многозначительно нагнулся, оперевшись намозоленными кулаками в столешницу. — В субботу секция авиамоделизма из «Трудовых резервов» устраивает авиационное и пиротехническое шоу для сирот. Говорят, будет круто. Я приглашу Ингу, она позовёт сменщицу. Дальше сам убалтывай, угости семечками.

Он увернулся от брошенного Лёхой скомканного листа бумаги и начал собираться домой.

— На что спорим? Уболтаю! — донеслось вслед.

Глава 17

Следующее утро началось с неожиданности, к себе в кабинет вызвал Вильнёв.

— Что, «следователь уголовного розыска», загордился? К прямому начальству носа не кажешь?

Егор уселся за пустующий стол следователя напротив и сложил руки на столешнице как прилежная первоклашка.

— Как прикомандированный к розыску, за прямое начальство держал Папаныча, за непосредственное — Демидовича. Вы самоустранились, не скормили мне ни одной порции отеческих звиздюлей.

— Надеюсь, там тебе их хватило.

— За что?

— Ты совсем фишку не рубишь, салага? — изобразил возмущение Вильнёв. — Кто связал Якуба Коласа с Калиновского? Кто раскрыл мокруху в Лепеле? Сыщик бы за это внеочередную звезду на погон получил бы. Тебе, практиканту, всё равно никто ничего не даст. Кроме, конечно, звиздюлей.

— Ага… Понял. Это похвала такая. Николай Александрович, я человек новый, не сразу въезжаю в мусорской юмор. Какие указания будут? Протирать штаны в розыске или всё же заниматься нормальной работой?

— Для начала — вливайся в коллектив.

— До стипендии…

Капитан смилостивился.

— О поляне речь не идёт. Сегодня у Бирюковского день рождения. Трёшку сдашь на общее дело?

— О чём речь!