Потоп

Что ты с ним сделаешь? Особенно если все происходит вот так… внезапно и нахрапом.

Загорелся свет.

Понимая, что ничего хорошего его дальше не ждет, Аким очень осторожно спустился с сеновала. Стараясь не издавать никакого лишнего шума. И так же тихо попытался выбраться из конюшни, пользуясь тем, что лейб-кирасиры заняты ловлей куда более крупной рыбки.

В ворота он не пошел.

Чай не дурак. Видел, как на них навелись лейб-кирасиры. Выйдешь так — и пулю словишь али картечь. Дуриком. Даже если не заметят. Даже если им просто померещится.

Поэтому он пробрался к дальнему торцу длинного здания. Там имелась дверца. Раньше она вела в хлев с овцами. Но пару лет назад его разобрали. А дверь осталась.

Повернув щеколду он осторожно, чтобы не скрипнуть старыми петлями, приоткрыл дверцу. Прошмыгнул в щелку. Повернулся, желая уже дать ходу в огород и далее в лес, и…

Удар.

Перед тем как отключиться он успел заметить силуэт лейб-кирасира, который за каким-то бесом тут оказался. Он то его и приложил. И хорошо так. Даже пикнуть не смог…

— Что это у тебя? — спросила Арина, глядя на то, как из-за конюшни один из бойцов тащит безвольное тело какого-то слуги.

— Бежать хотел.

— Жив?

— А куда он денется?

— Молодец. Глебу сдай. И возвращайся на пост.

— А мне что с ним делать?

— Тащи внутрь, к остальным. — буркнула Миледи, и сама направилась по ступенькам в здание.

Герасим неодобрительно покачал головой. Он не любил, когда его людьми кто-то распоряжался. Даже женщина, которую он любил. Но и возражать не стал, так как сказала она все верно в общем-то…

Оперативная работа, наконец-то дала результат.

Раз за разом шла отработка покушений и попыток внедрения. Раз за разом собирались устные портреты подозреваемых, которыми оказалась неразлучная троица, «подчищавшая хвосты».

Более того, очень скоро к делу подключили художника. Который на основании устных портретов и дополнительных опросов очевидцев составил карандашные рисунки лиц. Этакие «фотопортреты». Их-то он потом и размножил ручным методом для распространения среди агентуры как самой Миледи, так и Ромодановского, а также еще четырех важных сподручных Алексея, трудящихся на этой ниве. Царевич хоть и доверял своей кормилице, но считал весьма здравым иметь конкурирующие организации. Чтобы можно было перепроверять сведения. Хотя бы выборочно.