— Нет, нет, Мод, называть имена я не могу даже тебе.
— Кто же она была тогда?
— К чему подробности? Позволь мне рассказать все это тебе по-своему.
Мод сделала недовольную гримасу.
— Вы отвиливаете, сударь. Но я не хочу быть слишком строгой. Рассказывай по-своему.
— Видишь ли, Мод, собственно говоря, я был всегда влюблен в кого-нибудь.
Она слегка нахмурилась.
— Должно быть, твоя любовь стоит недорого, — заметила она.
— Для здорового молодого человека, обладающего некоторым воображением и горячим сердцем, это является почти необходимостью. Но, конечно, это чувство очень поверхностное.
— Мне кажется, что всякая твоя любовь должна быть поверхностной, если она так легко проходит.
— Не сердись, Мод. Вспомни, что в это время я еще не встречал тебя. Ну вот, я так и знал, что эти вопросы не приведут ни к чему хорошему. Кажется, я вообще делаю глупо, что так откровенно рассказываю тебе обо всем.
На ее лице играла холодная, сдержанная усмешка. В глубине души Франк, глазами незаметно следивший за женой, был рад тому, что она ревнует его.
— Ну, — сказала она наконец.
— Ты хочешь, чтобы я продолжал?
— Раз ты начал, так уж рассказывай до конца.
— Ты будешь сердиться.
— Мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться. Я не сержусь, Франк. Мне только немного грустно. Но я ценю твою откровенность. Я не подозревала, что ты был таким… таким Дон Жуаном.
Она начала смеяться.
— Я интересовался каждой женщиной.
— «Интересовался» — милое словцо.