Снежить

– Крепкий? – спросил Чернов.

– Сейчас узнаем, – пообещал Эрхан, возвращаясь к своему внедорожнику.

Лед оказался достаточно крепким, чтобы спустя несколько часов мучений, марш-бросков с пешней наперевес и рисковых маневров они выбрались, наконец, на незыблемую твердь. Бортовой компьютер показывал полноценное утро, а с черного неба на них равнодушно смотрели колючие звезды. Кажется, смотрели не только звезды. Время от времени Чернову в этой непроглядной арктической темноте мерещились два желтых глаза. А может, и не мерещились. Двигались они достаточно медленно, чтобы лютоволк мог не только догнать, но и перегнать путешественников.

Гальяно

Ох, как они намучились с этой наледью! Не выспались, вымотались, промерзли до костей! Но до чего ж здорово все! До чего ж эпично! И лютоволк этот… У Веселова получилось заснять самое интересное – как зверюга заглядывала в салон. И звук выстрела на видео был, и волчий кульбит, от которого качнулся внедорожник! Красота и охрененные рейтинги в одном флаконе. А еще Веселов умудрился снять так, чтобы в кадр не попал Волков. Раз не хочется человеку светиться, значит, так надо. Вот только снимать команду тяжеловато, к Волкову приходится подходить со спины, чтобы вроде как он есть, но одновременно его и нет. Ничего, справятся! Белые медведи и лютоволки им в помощь!

До ближайшего поселка ехали часов семь, Гальяно даже удалось покемарить в дороге, поэтому, когда добрались наконец до места, он был бодр, энергичен и готов обаять любую влиятельную даму из местной администрации.

Вот только встречать их вышла не дама, а преклонных лет дяденька, назвавшийся Борисом Айталовичем. Был он невысок, круглолиц, хитроглаз и улыбчив.

– Заждались мы вас! – сказал он. – Нам передали, что вы через наледь поехали. Я уже волноваться начал, думал эмчеэсовцам звонить, поднимать авиацию.

– Не надо никому звонить, уважаемый, мы и сами с усами! – Гальяно вытащил из рюкзака спутниковый телефон. Незаменимая вещь в условиях вечной мерзлоты и экстрима.

Телефон передал им через Эрхана Туча, но члены экспедиции еще перед стартом решили, что воспользуются связью лишь в случае крайней необходимости. Чтобы все было по-честному, по-мужски. Вот и с наледью справились своими силами, никого на помощь не призывали. Хотя, что греха таить, были моменты, когда Гальяно хотелось позвонить Туче и попросить подмоги. Но устоял. Все они устояли.

Дальше все разговоры свелись к бытовому: заселение, питание, фото на память, разговоры о предстоящей погоде. Погода обещала быть хорошей, морозной и безветренной. Дорога впереди их ждала более-менее торная. По крайней мере, без наледей. А про лютоволка в поселке слыхом не слыхивали. Да и медведи сюда давненько не заглядывали, в последний раз, кажется, только прошлой весной. Скукотища!

Разместили их в небольшой комнатенке в здании непонятного назначения, в котором вперемешку хранились спортинвентарь, дизельные генераторы и старые покрышки. Кормиться пришлось самим. Столовки в этом богом забытом углу не было. Но Борис Айталович угостил приезжих вяленой олениной и строганиной. Так что голодными они спать не легли. Была у Гальяно мысль перекусить и тронуться в путь дальше, продержаться как-нибудь на Тучиных энергетиках, но Эрхан его порыв остудил.

– Устали все, – сказал он коротко. – Толку с уставшего охотника никакого.

Про охотника это он для красного словца, но посыл был понятен: не нужно бежать впереди паровоза, лучше отдохнуть и отоспаться перед марш-броском до следующего пункта назначения.

Впереди их ждала метеостанция, привет из советских времен, оплот цивилизации, цитадель каких-никаких, а высоких технологий. На метеостанции была связь и с Большой землей, и с Хивусом. Вот с нее и можно позвонить Туче, уточнить, как там у них дела. Заодно и про Веронику спросить. Долетела ли, хорошо ли устроилась? Про Веронику Гальяно планировал спросить не ради себя, а ради Веселова, потому как сам Веселов никогда не спросит. Вот Гальяно по дружбе все и выяснит. А еще позвонит Ленке с Гальянычем. Соскучился он по своим, просто ужас. Кажется, во время африканского сафари так не скучал.

В каморе, отведенной им под ночлег, места было мало, только-только, чтобы все могли улечься рядком. Но все ложиться не стали, Гальяно с Волковым остались дежурить. Гальяно – потому что выспался, а Волков – потому что присматривал за Волчком. Парень с самой переправы вел себя тихо и спокойно. За ужином поел с аппетитом и оленины, и строганины. Все это запил большой чашкой кофе со спонсорскими галетами. Выглядел парень почти нормально, это если не вспоминать, что всего пару часов назад он кидался на Волкова с лопатой. Гальяно видел все это издалека, а когда добежал, Волков уже пацана придушил. Хотелось думать, что он знал, что делает. А потом хотелось думать, что Чернов тоже знает, что делает, и пацана реанимирует. Справились оба. Один не додушил, второй реанимировал. Молодцы! Понять бы еще, что там случилось на самом деле, но ведь никто не расскажет. Ни Волков, ни уж тем более Волчок. Волчок по-прежнему молчал, в глаза никому из них не смотрел, вид имел одновременно отсутствующий и несчастный. Сразу после ужина ушел на свое место, улегся поверх спальника, отвернулся лицом к стене, заснул. Хорошо, если заснул. Не хотелось еще одного ночного приключения. Эпические кадры – это, конечно, здорово, но иногда хочется банальной бытовухи, без сюрпризов.

Сюрпризов той ночью не случилось. Если не считать сюрпризом цепочку волчьих следов вокруг их домика. Следы были большие, значит, лютоволк поднапрягся и догнал их честную компанию. А мишка не догнал. Мишка решил отдохнуть и не связываться с этими отмороженными берсерками. Гальяно хотелось думать именно так. Он так и сказал в камеру, зрители такое любят. И вообще, нужно же себя хвалить. Как говорится, кто, если не мы?!

Выехали по холодку, в восьмом часу утра. Гальяно все никак не мог привыкнуть к тому, как поздно начинается в здешних краях световой день и как стремительно он заканчивается. Ехали относительно быстро и почти без приключений. Пока ни прогноз погоды не подвел, ни зимник. Сбавить ход пришлось уже ближе к вечеру, когда до метеостанции оставалось каких-то пятьдесят километров. Расслабившись, они успели позабыть, какими коварными могут быть северные дороги. Или, вернее, то, что здесь принято считать дорогами. Сначала торосы были небольшими, вполне преодолимыми, но чем дальше, тем сложнее делался их путь. Сейчас отметка в пятьдесят километров казалась им едва ли не бесконечной. Снова приходилось наматывать километры в надежде объехать особенно большие преграды, выходить с лопатами и пешнями на почти пятидесятиградусный мороз, расчищать снег, сбивать лед с колес, откапываться и вытаскивать.

Волчок больше не отсиживался в салоне, махал лопатой наравне с остальными. Хотя Гальяно поостерегся бы давать ему в руки лопату. Береженого и бог бережет! Но Волков был спокоен. Или выглядел спокойным? Вникать не было ни времени, ни сил. Все силы уходили на то, чтобы прорваться, преодолеть эти несчастные несколько десятков километров. А еще на борьбу с ленью и малодушием. Всего один звонок Туче – и все их мучения могут закончиться. Но что ж это будет за экспедиция на край земли, если на этот самый край их с максимальным комфортом доставит вертолетик?! Нет уж, они как-нибудь сами, лопатами расчистят себе путь к светлому будущему.

Расчистили. Снова упахались и замерзли. Но факт, что они победили, компенсировал все неприятности и невзгоды. Адреналин и эндорфины! Чистый кайф!