Снежить

Женский крик потонул в грохоте выстрела. Сначала потонул, а потом вынырнул, прокатился эхом по метеостанции. Кричала Ася. Она стояла у окна, того самого, что выходило на рабочий корпус, круглое лицо ее было смертельно бледным, а глаза превратились в две щелочки.

– Они вышибли дверь! Эдикову дверь вышибли! – Ася упиралась ладонями в подоконник, лбом прижималась к стеклу, на ворвавшихся в комнату Волкова с Гальяно не смотрела, словно боялась отвести взгляд от рабочего корпуса. А может, и боялась.

– Плохо дело, – прошептал Гальяно.

– Не то слово, – согласился с ним Волков. – Присмотри тут, – бросил через плечо мягко, но решительно, оттеснил от окна Асю, дернул на себя оконную ручку. Это были не простые деревянные окна, а стеклопакеты с замерзшими, но все еще нормально работающими механизмами. Можно считать, повезло.

Когда Волков вывалился в сугроб под окном, снаружи его уже ждал Блэк. Пес ткнулся колючим электрическим носом ему в щеку, отскочил в сторону, обернулся, дожидаясь, когда хозяин встанет на ноги. Хорошо, что есть Блэк. За Блэком можно идти смело, не боясь, что из-за угла или ближайшего сугроба на тебя кинется косматая тварь. Тварей Блэк чует не хуже Дика и Динки.

В рабочем корпусе послышался отчаянный крик, а потом выстрел. Это Эдик отбивался ракетницей от медведя. Если стрелял и отбивался, значит, еще живой. Уже хорошо. Холод пронзил Волкова до костей. Кажется, такого лютого мороза он не чувствовал никогда в жизни. Не спасал даже бурлящий в крови адреналин. С «глоком» на медведя – это ли не самоубийство?! Но не решись он на самоубийство, в рабочем корпусе случится убийство. Зверское и жестокое… Придется рискнуть.

Волков крался между высоченными, в полтора метра высотой, сугробами, когда вдалеке увидел свет. Может, показалось? Или не показалось? Свет двигался и, кажется, приближался. Вездеход! Этого только не хватало! Еще один беспечный полярник на их голову! И ведь не предупредишь, не подашь знак, как здесь опасно. И не разорвешься, черт возьми!

Сначала Эдик! Решение было единственно верным в сложившейся ситуации. Эдик чуть ближе к краю, чем незнакомец на снегоходе. Если повезет, получится спасти обоих. Как-нибудь…

Снова послышались выстрелы. На сей раз за спиной, со стороны жилого корпуса. Эрхан бил метко, патроны почем зря не тратил. Если попал, то из шести им осталось разобраться еще с тремя.

Из раскуроченного дверного проема слышался возбужденный рев. Два зверя. Один еще в коридоре, а второй, стало быть, уже у решетки. Мимо них ни пройти, ни протиснуться. Не в лохматые же задницы им стрелять! Оставался один-единственный шанс – окно! И было бы чудесно, чтобы Эдик в пылу битвы его заметил и открыл окно. Потому что нет у них больше времени. Кончилось.

Эдик заметил. Он прижимался спиной к подоконнику. Патроны у него, похоже, закончились, потому что он в отчаянии запустил в морду рвущегося в комнату медведя бесполезной ракетницей. А решетка, тоже уже бесполезная, болталась на одной петле. Все, вышло время…

Рукоятью «глока» Волков врезал по стеклу, краем глаза успев заметить светящуюся тень, что материализовалась в комнате и бросилась на медведя. Молодец Блэк! Если повезет, у них получится отвоевать еще несколько секунд. Если Эдик не впадет в ступор и откроет окно.

Эдик сработал быстро и толково. Почти так же быстро, как Блэк. Он распахнул окно, отступил с линии огня. В глазах его было отчаяние пополам с надеждой. А в глазах зверя не было ничего, кроме белой мглы. Волков прицелился и выстрелил. Белая мгла сначала окрасилась красным, а потом ушла в черноту. Эдик медленно сполз на пол, словно это его только что подстрелили. Но отдыхать и рассиживаться не было времени. В комнату уже ломился второй зверь. Волков чертыхнулся, снова прицелился…

Когда истаяло эхо от выстрелов, он услышал странный высокий звук. Это кричал Эдик. Наверное, даже не от страха, а от облегчения. От того, что все позади и косматые твари мертвы.

Четыре из шести. Чертова полярная полудюжина! А еще есть чужак на снегоходе, который хорошо, если понял по выстрелам, что на метеостанции творится неладное, и решил переждать и не соваться. Но ведь мог и не разобраться. Волков прислушался: звука мотора не было слышно. Впрочем, как и любых других звуков. Может, пока он тут охотился на своих медведей, Эрхан расстрелял всех остальных?

Оптимистично и утопично. Медведи все еще бродят по территории станции, как минимум два из них. И холодно! Черт, как же холодно! Волков уже почти околел, от лютой стужи онемели пальцы, рукоять пистолета казалась обжигающей. Плохо. Еще немного – и он просто не сможет нажать на курок. Кто бы подумал, что такое вообще возможно! Но думать он будет потом, а сейчас нужно действовать!

Он ухватился за подоконник, подтянулся, запрыгнул в комнату, тронул Эдика за плечо, спросил:

– Наорался?

Эдик растерянно моргнул, а потом кивнул. Зубы его клацали, лицо посерело.

– Есть тут помещение с более-менее надежными дверями?