Глушь

Она вспомнила, как домогалась Эрни, как напивалась и пренебрегала Байроном, стоило ей вернуться в дом своего детства.

«Да, я действительно паршивая жена», — продолжала она самоуничижение.

Патриция рассчитывала лишь на то, что все изменится, когда она вернется домой.

Это сирены воют где-то в отдалении? Патриция насторожилась.

«Только не говорите, что что-то опять подожгли», — испугалась она.

Патриция позвонила в полицейский участок и спросила:

— Джуди Паркер уже нашли?

— Нет, мэм, — быстро ответила женщина.

— Эрни Гудера?

Оператор, казалось, торопилась.

— Тоже. Как и шерифа Саттера.

— Могу я поговорить с сержантом Треем?

Раздраженный вздох.

— Нет, мэм. Он прямо сейчас участвует в розыске.

— Ну, если кто-нибудь появится, не могли бы вы попросить...

— Извините, мэм, меня вызывают по рации. Я должна идти. Перезвоните в пять или шесть вечера. Сержант Трей должен вернуться к тому времени. Хорошего дня.

Вызов действительно звучал срочно, хотя Патриция и не расслышала слов.

Может быть, это действительно были сирены.

Она приняла душ и оделась, чувствуя себя тревожно.

«Я здесь совсем одна», — напомнила себе Патриция, пытаясь объяснить свое беспокойство. Прошлой ночью она тоже была дома одна и спала урывками. Но Патриция позаботилась надеть ночную рубашку, закрыть окна спальни и запереть дверь. Она отказывалась признать, что боится.