Глушь

Эрни взял горсть и отправил ее прямиком в рот. Цикады хрустели, как жареные вонтоны.

— Ой, не будь трусихой. Хочешь верь, хочешь нет, но они на вкус как спаржа, только хрустят.

— Жуки не похожи на спаржу. Спаржа похожа на спаржу! — заявила Патриция. — Не буду я есть жуков.

Эрни ее проигнорировал.

— Берешь их за крылья, вот так, — он вытащил одну пальцами, — и кусаешь. Только не ешь крылья. Они как нитки. — Он продемонстрировал, съев еще одну, и взял для нее. Он поднес цикаду прямо к ее рту.

Патриция энергично покачала головой:

— Нет! — и плотно сомкнула губы.

— Давай. Как говорят Поселенцы, это проявление Божьей щедрости. Не будь курицей. Ты не умрешь, если попробуешь что-нибудь новенькое.

Патриция ухмыльнулась.

«Черт. Не могу поверить, что собираюсь сделать это», — подумала она, а потом съела цикаду с его пальцев. Она захрустела между зубов, но вкус на самом деле был интересным, а не отталкивающим.

— Неплохо, — призналась она.

— Хорошо. Съешь еще одну.

— Нет! Мой предел — один жук в день. А теперь пойдем!

Эрни засмеялся. Когда они покидали пирс, солнце блестело на поверхности воды за их спинами.

— Что это за здание? — спросила Патриция, показав на длинное приземистое здание из беленого кирпича, расположенное прямо на причале. — Еще одна баня?

— Нет, это линия.

— Что?

— Новое здание для сборщиков крабов. Мы называем его линией.

Патриция заметила маленькие окна и несколько кондиционеров.

— Выглядит новым.