Глушь

И все же Эрни оказался прав. Орнамент был жутковат.

Узкий ручей пересекал тропинку с хрустально-чистой булькающей водой; Эрни перешагнул через него, Патриция перепрыгнула. Она глубоко вздохнула, пытаясь очистить разум, — роскошь для адвоката крупной компании, — и сосредоточилась на пении цикад, журчании ручья и хрусте, доносившемся из-под подошв Эрни. Последовательность звуков и ощущений успокаивала лучше, чем доза валиума.

Эрни остановился и обернулся.

— А тут у нас проблемка.

— Какая?

Еще один ручей пересекал их путь: в несколько метров шириной, дно — сплошные острые камни.

— Ты ведь не хочешь поранить ноги? — спросил Эрни.

Патриция засмеялась.

— Эрни, я не настолько изнежена городом, как ты думаешь. Я не умру, если перейду ручей босиком. — Она усмехнулась, собираясь аккуратно сделать первый шаг. — Конечно, ты всегда можешь перенести меня.

Она сказала это в шутку и очень удивилась, когда он схватил ее и поднял.

— Я же пошутила! — воскликнула она.

— Не беда. — Он улыбнулся и слегка подбросил ее. — Мы, деревенские парни, силачи. Тем более, как по мне, ты весишь не больше, чем мешочек с арахисовой шелухой.

— Какой изысканный комплимент, Эрни, — отшутилась она. — Конечно, если бы ты сказал, что я вешу больше, чем рояль, я бы знала, что пришло время сесть на диету.

Он с легкостью нес ее, одной рукой поддерживая спину, другой — бедра. Ее ноги подпрыгивали в воздухе с каждым его шагом, в то время как рука совершенно естественно обвивала мощный бицепс.

— Надеюсь, впереди будет еще один ручей, — она продолжала шутить. — Тогда я смогу забраться к тебе на спину.

— Ой, не дразни меня.

Покачивающие движения убаюкивали Патрицию. Она опустила голову ему на плечо. Казалось, Эрни сжал Патрицию крепче, и она грудью прижалась к его телу. Трение между ног усилилось, и, хотя чувство было приятным, все же приносило ей изрядную долю дискомфорта.

Патриции показалось, что цикады запели громче. Она не хотела этого, но расслабилась настолько, что могла бы уснуть. Пряди его длинных волос коснулись ее лица. Вырез на блузке оттянулся, и она полусонно заметила, что один сосок выглядывает.

Но сделала вид, что не замечает этого.

«О Боже», — мысленно простонала она.