Бро

Что творилось в фойе, не знаю — я строевым шагом проследовал к запасному выходу, где нас с Марленом поджидал «Лендровер». За рулем сидела Аленка.

Она радостно улыбнулась мне, но все еще с тревогой в глазах. Марлен не заставил себя ждать — бросил «светку» в открытый багажник, и юркнул на переднее сиденье. Мне оставалось захлопнуть заднюю дверцу, да присоседиться к Марине. Девушка прижалась — и стало хорошо.

— Трогай! — велел бро, и джип рванул с места.

Там же, позже

Поплутав вкругаля по переулкам, Алена снова вывернула на берег Влтавы, и как будто подгадала — на углу, где устроилось агентство «Интурист», бесновалась молодежная банда, скандируя: «Русска просата! Русска просата!»

— Тормози, Аленка… — обронил я, нащупывая автомат. Это каких же «русских свиней» приметала юная мразота?

У троих в руках ружья или винтовки, не разобрать, а двое будто позируют для журнала — приняв академические позы с автоматами наперевес. Витрина, как водится, сверкала «стразами» на асфальте. За расколоченной дверью виднелись чьи-то ноги, судя по всему, убитого мужчины — один из «модельных» полуботинок слетел, демонстрируя носок в красно-белую полоску.

— Выйет по едном! — сурово, хоть и срываясь на фальцет, скомандовал лохматый автоматчик, и грозно нахмурил брови.

В проеме стальной рамы, оскаленной шипастыми стеклами, показалась девушка в синем платье, бледная и растрепанная.

— Руце нагору!

Интуристовская агентесса подняла руки, словно демонстрируя изящную фигурку, и второй чмошник с «калашом», по контрасту с первым — коротко стриженный, приказал, отчетливо чмокнув:

— Шаты задари![1]

Девушка мучительно покраснела, и тут показалась ее подруга. Тоже бледная, но решительная, она тискала обеими руками маленький дамский «браунинг».

— Вон отсюда! — тонко прокричала она по-русски. — Вы уже двоих убили, вам мало?! — ствол задрожал, как и голос: — Сволочи! Какие же вы сволочи!

Я не стал дожидаться неминуемого, и вышел из джипа, подхватывая «взор».

— Отходьте збране![2] — рявкнул, вздергивая автомат.

Надо было стрелять без предупреждения, но интеллигентская натура подвела. От смерти меня уберегла неопытность «хунвэйбинов» — лохматый извернулся, с перепугу полоснув очередью поверх моей глупой головы.

А вот я не промазал — пули вколачивались в куртки и стеганки, выбивая пыль. Треснул выстрел из «браунинга», сыпанула очередь из автомата бро.

— Залезайте! — крикнул я, махнув девушкам.

— Наши! — возликовала агентесса в синем. — Ура!