Наутро шериф пришел в семь тридцать, в тот момент, когда Ник выносил мусорные корзины. Шериф выглядел значительно лучше.
"Как вы себя чувствуете?" — написал Ник.
"Неплохо. Я чуть не сгорел к полуночи. Аспирин не помогал. Джени хотела позвать доктора, но в полпервого лихорадка спала. Потом я уснул и спал как бревно. Как у тебя дела?"
Ник показал большой палец.
"Как наши гости?"
Ник сделал злобное лицо. Несколько раз открыл и закрыл рот. Потряс невидимые прутья решетки.
Бейкер расхохотался, а потом несколько раз чихнул.
"Тебе надо выступать по телевизору", — сказал он. "Ты написал свою биографию, как я тебя просил?"
Ник кивнул и протянул два исписанных листа бумаги. Шериф сел и внимательно прочитал их. Когда он кончил читать, он посмотрел на Ника так долго и так пристально, что Ник в смущении и недоумении опустил глаза.
Когда он снова поднял взгляд, Бейкер спросил: "Ты жил сам по себе с шестнадцати лет? В течение шести лет?"
Ник кивнул.
Ник написал: "Мне было трудно, так как я поздно начал читать и писать. В приюте я сдал по почте шесть зачетов. Еще шесть я сдал, когда жил в Чикаго. Чтобы закончить среднюю школу, мне нужно еще четыре зачета".
"Какие зачеты ты пока не сдал?" — спросил Бейкер, а затем повернулся и заорал: "Эй вы там, заткнитесь! Вы получите свой кофе с булочками не раньше, чем я освобожусь".
Ник написал: "Геометрия. Математика. Двухгодичный курс языка. Все это необходимо для того, чтобы поступить в колледж".
"Язык? Ты имеешь ввиду иностранный?"
Ник кивнул.
Бейкер рассмеялся и покачал головой. "Ну и ну! Глухонемой учится говорить на иностранном языке. Не обижайся, малыш. Ты ведь понимаешь, что я не над тобой смеюсь".
Ник улыбнулся и кивнул.