– Сама сбегай. И верни Минди мелок по дороге.
Минди протянула перед собой раскрытую ладошку.
– Гейл, Гейл, никто тебя не слушает! Гейл, Гейл, какая ж ты балда! – запела Мириам. Мелодия была не менее прекрасна, чем слова.
– Мы нашли динозавра! – попыталась объяснить Гейл. – Приведи скорее маму! Мы сдадим его в музей, и наше фото попадет в газеты – мое и Джоэла.
Хезер схватила Гейл за ухо и крутнула так, что та вскрикнула. Мириам тут же передразнила ее противным писклявым голосом, а Минди рванулась вперед и выхватила мел из разжавшихся пальцев.
Отпустив ухо, Хезер вцепилась Гейл в кожу повыше локтя, щипая и выворачивая. Гейл заорала в голос и попыталась вырваться. Размахивая руками, она выбила у сестры альбом, и тот свалился на песок; охваченная кровожадностью Хезер не обратила на это ни малейшего внимания и поволокла младшую в туман, в сторону дома.
– Я рисовала своего лучшего пони, – шипела Хезер. – Трудилась как проклятая! А мама даже не взглянула на него, потому что Минди, Мириам и Бен пристали к ней с твоим дурацким динозавром. Наорала на меня ни за что ни про что, погнала за тобой. А когда я сказала, что хочу рисовать, пригрозила выбросить карандаши. Цветные! Подарок на день рождения! – Для того чтобы до Гейл получше дошло, Хезер так ущипнула ее за руку, что у той глаза налились слезами.
Рядом, пытаясь не отставать, семенил Бен.
– А ковбоев все равно купи! Ты обещала!
– Мама говорит, ты оладьев не получишь, – сообщила Мириам. – Потому что испортила ей все утро.
– О, тогда я их съем? – осведомилась Минди.
Гей оглянулась на Джоэла. Они отошли всего лишь футов на двадцать, но он уже еле виднелся в тумане, как призрак, маячивший на спине гигантской туши.
– Не волнуйся, Гейл! – крикнул он. – Тут же написаны наши имена, все узнают, что это мы нашли динозавра. Приходи, как сможешь! Я тебя дождусь!
– Хорошо! – дрожащим голосом откликнулась она. – Я скоро!
– Даже не думай, – прошипела Хезер.
Спотыкаясь о камни, Гейл оборачивалась на Джоэла, пока мальчик, сидящий на динозавре, не расплылся в тумане, который теперь колыхался влажными занавесями, белоснежными, точно фата невесты. Лишь тогда она выпрямилась, смаргивая слезы и чувствуя, как перехватывает горло.
До дома оказалось дальше, чем ей помнилось. Вся компания – четверо младших и одна двенадцатилетка – шагала вдоль прихотливых извивов узкого берега, у серебристых вод озера Шамплейн. Гейл смотрела под ноги, волны тихо плескались о гальку.
Наконец показался их причал с привязанной к нему отцовской моторкой. Хезер отпустила Гейл, и она, вслед за остальными, вскарабкалась на сосновые доски. Бежать не имело смысла – наоборот, нужно было во что бы то ни стало вытащить из дома маму, и Гейл надеялась, что, поревев от души, она с этим справится.
Звук, похожий на вой сирены, застал их посреди двора. Только это была не сирена, рев родился поблизости, из мглы над озером – низкий, тоскливый крик, громовое мычание, от которого заплясал в воздухе разлетевшийся на капли туман.
– Что это? – воскликнула Хезер.