Страна ночи

Письмо! Я бросилась к двери почти бегом, чувствуя, как горячо стало в груди. Письмо было написано синими чернилами на старой гостиничной почтовой бумаге и сложено вчетверо. Но оно было не от него.

«Алиса, когда я сказала, что, если тебя кто-то любит, это еще не значит, что ты особенная, я сказала неправду. Я тебе вообще много врала, но ты не можешь меня винить: ты так наивно верила каждому слову, что невозможно было удержаться. Прости, что я бросила тебя сегодня вечером, но мы скоро увидимся. То есть не совсем, но ты поймешь, что я рядом. Может быть, я буду ветром, или деревьями, или водой, или даже небом. Я пока точно не знаю, как это бывает. Алиса, я устала, и я уже очень давно стала недоброй, и это еще одна моя ложь: когда я говорила, что не хочу быть доброй, я тоже врала. Думаю, я сделала правильный выбор. Думаю, этот мир не для меня.

Скоро придет время, когда кто-то предложит тебе пройти через дверь. Соглашайся. Там будет новый, яркий мир, больше и красивее этого, и там не будет никаких клеток. Только свобода – место, где можно быть счастливой, где можно жить, можно умереть или просто найти покой. А этого мира скоро не будет, и туда ему и дорога.

Прости, что не смогла дождаться тебя, но ты ищи меня – ты наверняка найдешь. А если и нет, не горюй. Я сама так хотела. И хочу.

С любовью, София».

Я читала быстро, так быстро, что слова сливались друг с другом. Но когда я распахнула дверь, Софии уже давно не было.

«Этого мира скоро не будет, и туда ему и дорога».

Эти слова повторялись у меня в голове раз за разом. Они накладывались на историю, которую рассказала мама. Я закрыла глаза, и ее лицо встало передо мной в темноте. Вот она – сидит, рассказывает историю о Стране Ночи, в руке стакан виски, а за плечами пыльные лучи солнца.

«Вскоре куски дрогнули, и вокруг них соткались из воздуха хрящи и сухожилия, кровь и кости. Вместе они сложились в человеческую фигуру, которая и сделала то, для чего была сотворена: пробила стену мира…

Фигура вдохнула жизнь из того мира, что остался позади, и выдохнула ее в пустоту».

В Страну Ночи. Она была сделана не только из плоти, костей, крови и красноватой мышцы – сердца. Это была страна-паразит, она питалась жизнью того мира, в котором была построена. Этого мира.

Я метнулась было к лифту, затем вернулась и схватила телефон. София не отвечала на мой звонок – не отвечала, не отвечала… Гудки звучали один за другим, словно крики о помощи. Я нашарила ногами кроссовки, сунула кошелек в карман джинсов. Все, что у меня было, пропахло потом и дымом. Я уже шагнула к двери, как вдруг что-то завибрировало в кармане.

Это компас, который дал мне отец Хансы, дрожал, словно телефон, поставленный на виброзвонок. Я достала его из кармана, и дрожь прекратилась. Я взглянула на циферблат. Стрелка указывала все время в одном направлении – мне за спину, на юго-восток, рвалась туда, как собака с поводка. Я стиснула компас в руке и направилась к лифту.

Спустившись вниз, я быстро зашагала по улицам, глядя на компас и молясь, чтобы София не села в такси. Легкий ветерок крутился вокруг меня – только вокруг меня, не трогая ни мусор, ни пыль. Клянусь, я видела, как невеста-призрак смотрит на меня из-за уличного фонаря.

Тротуары все пустели. Темнота сгущалась, а потом, дойдя до высшей точки, стала понемногу проясняться. Бессонный город наконец уснул, звезды сияли в светлеющем небе. Шаги мои звучали глухо, зато дыхание я слышала так ясно, будто шла с зажатыми ушами. Мне казалось, что я иду во сне, но в снах все казалось более реальным.

Я вышла в какой-то промышленный район, и тут стрелка вдруг резко дернулась и указала на здание справа. По размеру оно напоминало небольшой склад, фасад был облицован плиткой из армированного стекла. Здание рисовалось на фоне неба словно украшение для Хеллоуина. Оно казалось не просто пустым, а заброшенным. Но передо мной была боковая дверь – ржавый металлический прямоугольник, – и она была открыта. Кто-то подпер ее кирпичом, чтобы не закрывалась.

Может быть, София. Или тот, кто ждал ее там.

Весь этот район походил на старое недопроявленное фото. Только это здание было резким. Затаив дыхание, я открыла дверь пошире и скользнула внутрь.

Когда-то, когда я просыпалась в страхе в темной комнате, Элла учила меня: постарайся не двигаться, подожди, пока глаза привыкнут к темноте и проступят очертания того, что в ней прячется. Сделав несколько глубоких вдохов, я разглядела неровный ряд вращающихся стульев. Свернутый трубкой ковер и отключенную кофемашину на столе. Это был какой-то офис, в нем воняло нафталином и спреем от тараканов.

И еще чем-то. Металлический запах скотобойни подсказал мне: нужно спешить, нужно идти вперед, к черному сердцу этого дома.