Алистер несколько секунд смотрел вслед Томасу и Мэтью, а когда они скрылись за деревьями, покачал головой и снова обернулся к Корделии.
–
Удивленная Корделия обхватила его за шею одной рукой.
– Но Алистер, я не могу бросить друзей…
– Лейли, – необычно мягким голосом отвечал он. – Они не одни. Мы с Томасом известили Институт. Смотри.
Она подняла голову, и в этот миг широкую аллею, которая тянулась за могилами, осветили десятки колдовских факелов. Сумеречных охотников было множество. Она узнала десяток лиц. Здесь был Уилл Эрондейл. В свете факела поблескивали серебристые нити в его черных волосах. Здесь была Тесса с мечом в руке, с рассыпавшимися по плечам каштановыми кудрями. Габриэль и Сесили, Анна Лайтвуд в броне цвета оникса. Анна улыбалась.
Люси в волнении вскрикнула:
– Папа!
Уилл подбежал к дочери и прижал ее к груди. Тесса, опустившись на траву рядом с Джеймсом, в тревоге разглядывала его порезы и ссадины. На поляне появились Габриэль и Сесили, и вскоре многочисленные родственники окружили Люси и Джеймса, попеременно обнимали и бранили их.
Корделия с облегчением прикрыла глаза. Да, у Джеймса и Люси все будет в порядке. Все говорили одновременно: Габриэль и Сесили расспрашивали о Томасе, Джеймс отвечал, что он отправился в Безмолвный город с противоядием. Кто-то из Роузвэйнов заметил, что им по-прежнему угрожает опасность, ведь, несмотря на новое лекарство, нападения демонов можно ожидать в любой момент.
– Мандихор уничтожен, – заговорила Корделия. – Он больше не вернется.
– И откуда же вам это известно, юная леди? – саркастически обратился к ней Джордж Пенхоллоу.
Корделия, набрав воздуху в легкие, во весь голос воскликнула:
–
Несколько человек собрались вокруг нее, но Уилл загородил ее собой и заявил, что не позволит тревожить больную девушку. Алистер воспользовался этой заминкой, подхватил Корделию на руки и направился прочь с поляны.
– Прошу тебя, не нужно сейчас говорить с ними,
– Но они должны знать, что демона убил Джеймс, – настаивала Корделия. Ее охватило странное, но приятное чувство сейчас, когда брат нес ее на руках, и голова ее лежала у него на плече. Так носил ее на руках отец, когда она была совсем маленькой. – Они должны знать, что он сделал, потому что… просто потому, что так надо.
– Они узнают, – убежденно ответил Алистер. – Правда есть правда. Она всегда в конце концов выходит наружу.
Корделия откинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо.