Либерти

Несколько человек, среди которых мистер Уэлш и Валери, поднимаются на площадку и по очереди говорят теплые слова о Салли-Малли, которой всем нам будет очень не хватать. Женщина с длинными светлыми волосами держит урну с прахом, а низенький мужчина рядом с ней огромный букет с разноцветными цветами. Когда они объявляют минуту молчания, кажется, будто весь пляж замирает и даже слабый ветерок не осмеливается нарушить непоколебимость этого мгновения. А потом прах Салли-Малли развеивают над океаном и все мы запускаем в вечернее с розовыми прожилками небо светящиеся белоснежные фонарики.

Когда Лорен присоединяется к другим своим знакомым, сказав мне уверенно следовать за людьми, что направляются к дому лентяйки Нелли, я замечаю впереди мистера Уэлша. Старик согнулся и бредет с таким трудом, словно у него отнимаются ноги.

– Мистер Уэлш! – зову я его и он с неохотой оборачивается. – Подождите меня!

– О, Доминика! – через силу улыбается мужчина. – Рад, что ты здесь.

– Мистер Уэлш, примите мои соболезнования. Валери говорила, что вы с Салли-Малли были очень дружны.

– И даже больше, – тихонько говорит он с грустной улыбкой. – Спасибо, дорогая Доминика.

– Вы не против, если я составлю вам компанию по пути к дому женщины, с которой я незнакома? – спрашиваю я нарочно с легкими нотками флирта. Мне хочется хоть немного поддержать этого милого дедулю. – Кроме вас и подруг Валери я никого не знаю… А одной идти очень неловко.

– Конечно, дорогая! – Мистер Уэлш отводит локоть в сторону, и я любезно беру его под руку. – Какой прекрасный вечер, не так ли?

– Чудесный! Только взгляните на небо, какое оно красивое! И столько огней…

– В память о моей нимфе…

– Я не ошибусь, если скажу, что вы очень любили Салли-Малли? Не как друга, а…женщину?

Старик шмыгает носом и с трудом достает носовой платочек из кармана узких белых брюк. Неужели, он и впрямь питает страсть к чересчур обтягивающей одежде?

– Нет, Доминика, не ошибешься. Салли-Малли была и есть главной женщиной в моем сердце. Я почувствовал это сразу же, как только увидел её, – улыбается мистер Уэлш, мысленно возвращаясь в прошлое. – Миниатюрная, яркая и такая живая, что её энергии позавидовала бы любая двадцатилетняя особа!

– Вы познакомились здесь, на острове?

– Да. Я уже как второй год являлся жителем «Либерти», а она только-только въехала в свой уютный дом. Я пришел к ней вместе с другими на новоселье и принес в качестве презента маленькую статуэтку в виде изящной кошечки. А она посмеялась, сказав, что это просто дешевая безделушка! – смеется он.

– Так и сказала?

– Представляешь! Конечно, куда мне до её невообразимых знаний в мире искусства! Эта женщина знала всё о картинах, статуях и даже о крошечных вещичках, которые когда-то принадлежали каким-то королям, а теперь стоят баснословные деньги. Ты не была в её доме?

– Нет. Мы то и познакомились с ней накануне…её кончины.

– Очень жаль. Она бы с радостью рассказала тебе о своей коллекции картин и всякой всячине, что для меня, в сущности, не имела никакого значения, в отличие от нее. Об этих безделушках она могла говорить часами. Мне кажется, она так и не поняла, что я совершенно не понимал и не воспринимал её слова, потому что просто любовался ею самой.

– Вы говорили, что любите её?