– А вы мне не подскажете, где находится вот эта? – Я все же полезла в сумку за открыткой, переданной Лэйси, и показала ее Имельде.
– Это очень интересная галерея. Причем она совсем недалеко. Отсюда можно дойти пешком. – Она указала через арки у входа в вестибюль на дорогу, расположенную уже за пределами гостиничной территории. – Давайте я вам лучше покажу.
Она снова постучала пальцем по карте, только уже совсем в другом месте:
– А вот здание нашего городского муниципалитета. Сегодня вечером там будет музыка – если вам это интересно, и вы любите потанцевать. А через несколько дней можно посмотреть парад, если вы здесь пробудете до той поры. На праздничных гуляниях у нас очень весело.
Я взяла в руки карту, стараясь запомнить маршрут и близлежащие улицы, и наконец ее сложила.
– А вот и рекламный проспект этой галереи. – Имельда подняла со стола киоска глянцевый буклет, гораздо более широкий, чем та открытка, что прислала мне Лэйси. – Работы Карлоса исключительно талантливы.
Сам хозяин галереи «Эль-Студио дель Пинтор» – Дж. Карлос Домингес – изображен там не был, однако на буклете были представлены несколько выставленных в галерее картин, выполненных в акриле. Я не увидела среди них исчезнувших работ Джеймса – и все же почерк художника был схожим.
– А в галерее у Карлоса не выставляются другие художники? – спросила я.
– Пространство в центре зала порой использует один местный скульптор, но в основном там картины Карлоса, в акриле и в масле. Кстати, сразу несколько наших художников приобрели большую известность в художественном сообществе Оахаки. Вы ищете кого-то конкретно?
– Одного давнего друга.
Улыбка на лице Имельды дрогнула.
Тут в вестибюле поднялся гул голосов, привлекая ее внимание. Новые гости бурно выражали свое недовольство расселением. Они, дескать, бронировали себе бунгало, а их заселили в полулюкс.
– Удачи вам в поисках вашего друга, – вновь повернулась ко мне Имельда, – и приятного отдыха. А теперь – прошу меня извинить.
И она быстро удалилась, не дав мне возможности ее поблагодарить.
В телефоне у меня раздался звук пришедшего сообщения: Ян приехал. Я вышла из вестибюля и встретила его у входа. Одежда на нем была вся помятая, лицо небрито. В целом полет – со всеми пересадками и задержками – занял у Яна двадцать два с лишним часа. В общем, вид у него был такой, будто его несколько кварталов волочило вслед за грузовиком.
Увидев меня, Коллинз помахал рукой, и на его измученном лице просияла радостная улыбка.
Я тоже улыбнулась и помахала ему в ответ.
Он расплатился с таксистом, перекинул через плечо сумку с фотокамерой и забрал из машины свой багаж.
– Ну, как прошел полет? – спросил он, подойдя ко мне.
– Очень уж долго, – простонала я.