Ян улыбнулся.
– Пока что я никаких серьезных поездок не планирую. Разве что небольшие экскурсии туда-сюда на пару дней. Я подготовлю себе штатную замену на время отсутствия. Так что ты на это скажешь?
Что я скажу? Предложение Коллинза для меня явилось сущим спасением, и к тому же я смогу видеться с ним каждый день. Хотя с тех пор, как мы встретились, я и так видела его практически каждый божий день.
– Мы заключим договор. Давай-ка я принесу документы об оформлении. Сейчас вернусь.
Пока Ян заполнял все нужные бланки, я закончила развешивать по стенам картины Джеймса, чем как раз и занималась перед неожиданным звонком Джины. В гараже раньше стояли восемь объемных коробок с холстами, а теперь у меня осталось лишь двенадцать картин, готовых для публичного показа, не считая тех, которые висели у меня дома. Управляющий склада у Томаса никаких работ Джеймса на хранение не брал. Полиция тоже не смогла ничем помочь. Заявление я написала спустя не один месяц после того, как поняла, что картины пропали, к тому же не была до конца уверена, что их действительно украли. Никаких признаков насильственного проникновения обнаружено не было, посторонних отпечатков пальцев полицейские тоже не нашли. И к тому же ничего больше в гараже не пропало.
Ян прошел через зал и придержал подо мной лестницу.
– Этих картин я еще не видел. Изумительная живопись.
Повесив холст, я спустилась вниз.
– Они хранились у меня в гараже. Было больше, но их я почему-то не могу найти.
– Что, испарились? – Ян растопырил пальцы и выдохнул: – Пуф-ф-ф!
– Похоже на то. Я уже везде их искала. Даже заявление в полицию написала.
Ян изучающе посмотрел на меня.
– Очень сожалею. Он был очень талантлив.
– Да, именно так. – Я указала рукой на примыкающую стену: – А вот эта стенка терпеливо ждет твоих шедевров.
– Ты сегодня вечером будешь дома? – спросил Ян, и когда я кивнула, добавил: – Я принесу кое-какие работы. Выберешь, что захочется, и первое, что я сделаю утром – это их повешу.
– Только если ты пообещаешь мне, что при этом не станешь говорить по-французски.
Ян подъехал ко мне домой незадолго до восьми – как раз когда я закончила покрывать глазурью лимонный тортик с голубикой. Я пошла открыть ему дверь. Коллинз, одетый в джинсы и черную рубашку, стоял на крыльце и смотрел на меня с хитроватой усмешкой. Я открыла дверь пошире, и он занес в дом большой плоский футляр для переноски картин.
– В машине есть еще. Куда мне это положить?
Я указала на обеденный стол. Ян осторожно положил туда футляр и расстегнул на нем молнию.
– Их тут три. Две можешь вывесить в оконной витрине – если их кто-то купит, тебе причитаются проценты. А третья фотокартина – твоя.
ebooksa