Детская, конечно, привиделась. Вместо пуховой перины под ним постлана оленья шкура, вместо люстры над головой – дырка, в которую вдевается, точно нить в игольное ушко, дым от разложенного на земляном полу очага. Чадили наломанные ветки и нарубленный брусками жир.
Только ряженая девушка оказалась настоящей. Сидела напротив с чашкой в руках и во все глаза смотрела на Вадима, словно он был музейный экспонат.
– Ке тон лях? – пропела она, убедившись что он очнулся.
Голосок ее прозвенел, как серебряный бубенчик.
– Не понимаю, – Вадим бессильно поднял руки. – По-русски можешь?
– Мочь. Немножко… – Она протянула ему чашку. – Хотеть еще пить?
– Нет, спасибо. – Вадим поворочал распухшим языком. – Что это такое?
– Много ягод и трав. Очень хорошо лечить.
– Где я? Как я сюда попал?
– Тебя Черный Человек ударить. Только он так делать. Ты везучий, ты выжить. Трое наших уже в Небесном Чертоге, у Великого Аййка…
Великий Аййк, надо думать, лопарское божество. Но кто такой Черный Человек и каким сатанинским оружием он располагает?
Вадим посмотрел на свои ладони, на которых виднелись темные рубцы-ожоги, вспомнил, как прикоснулся к проволоке.
– Меня дернуло током! У вас что, в тундре есть электростанция?
– Я не знать, что есть эли… трон… как ты сказать?
– Электростанция. Ну да… откуда?
Вопросы копошились в голове, как муравьи в муравейнике. Но, прежде чем Вадим их задал, в веже появился еще один ряженый. Сгорбленный, в летах, с дубленым от ветра и мороза лицом, он приподнял полог и шагнул в круг света, отбрасываемого пламенем очага.
– Коххт тон нэмм ли? – проквохтал он, не спуская с Вадима глаз, подернутых нездоровой желтизной.
– Он спрашивать твое имя, – перевела девушка и пояснила: – Это Чальм, наш нойд. Мой дедушка.
Вадим ответил и, предвосхищая дальнейшие расспросы, коротко сообщил, что пришел на Север с научной экспедицией, которая исследует природу и минералы Кольского полуострова.
Нойд, выслушав его, не выразил удовольствия, прокудахтал еще что-то.