Восхищение

– Не дергайся, дура, – сказал Артем, вытирая вспотевшее лицо ладонью. – Тебе же больнее будет.

– Мне и так больно! – вскрикнула она. – Спина затекла. И еще левая нога… я ее вообще не чувствую ниже колена. Как будто нет там ничего. Мне помощь нужна! Повязка, жгут, блин, что-нибудь!

Что-то звякнуло, будто разбилось стекло, и девушка, слава богу, заткнулась.

Артем ковырнул кусок грязи, застрявший в оконной раме. Потом еще один. Грязь была теплой, поддавалась легко, падала с хлюпаньем. Минут десять он осторожно расковыривал над головой пространство шириной в полметра, а упавшие комья размазывал по бокам. Девушка за спиной хныкала и что-то бормотала. Пусть бормочет. Если удастся выбраться раньше, чем приедут эмчээсники, он успеет отхватить пару лакомых кусочков на память.

Когда его руки ушли в дыру почти по плечи, земляной потолок завибрировал, задрожал и рухнул несколькими большими ломтями. Артем едва успел рвануть назад. Грязь попала ему за шиворот, большой кусок угодил по затылку, гора песка и камней выросла за секунду, заполнив остаток салона. Артем в ужасе полз задом, пока не уперся в край перегородки, а песок надвигался с сыпучим звуком, грязь заполняла пространство, мелкие камешки летели в лицо. Артем вжался в угол и вновь засмеялся, тихо и хрипло, выдавливая испуг вместе с застрявшим в зубах песком. Девушка закричала:

– Помогите! Мы здесь! Вытащите нас!..

Голос ее утонул в узком пространстве, увяз в глине.

Артем тоже закричал, видя, как исчезает под слоем грязи кабина, как эта шевелящаяся темная масса надвигается, подбирается к нему, обволакивает со всех сторон, но в какой-то момент оползень замедлился и остановился. Несколько камешков особенно громко стукнулись о стекло телефона. Артем понял, что часто и хрипло дышит, что пропотел насквозь, будто искупался, что пространства вокруг стало ужасающе мало и что частая дробь сердца будто отражается от рыхлых стен.

– Господи, господи, господи, – бормотала девушка из-за перегородки. Окровавленная нога с накрашенными ноготками вздрагивала при каждом новом слове.

В висках колотило. Транс подкатывал с невероятной силой. Артем вжался между перегородкой и стеной, уперся затылком в потолок, на локтях, коленями в пол. Ему показалось, что вибрация продолжается, что земляная насыпь сейчас рухнет на голову и похоронит заживо. Стало трудно дышать, горячий воздух застревал в горле. Никогда в жизни он не испытывал настолько сильного волнения. Разве что когда разделывал под дождем в загородном доме первую жертву.

– Заткнись! – процедил он сквозь зубы. – Заткнись, говорю!

Экран телефона погас, вновь стало черным-черно, показалось, что мир стал еще меньше и ýже, чем был. Артем задрожал, никак не мог унять эту дрожь, разошедшуюся по телу. Артем нащупал телефон, трясущимися пальцами вдавил кнопку. Экран зажегся. На сколько его хватит, интересно?

Девушка отчаянно рвала ногу, дергала, сдирая кожу, пытаясь высвободиться. В бледном свете кровь казалась черной.

– Помогите! – снова закричала она, и Артем почему-то подумал, что кислорода надолго не хватит.

Он, конечно, плохо разбирался в этом, но смотрел пару фильмов, где похороненные заживо люди умирали от удушья. Может, кто-то еще умирал от чудовищной жары или от запахов крови и пота, которые накатывали волнами и сводили с ума?

– Заткнись же! – проскрежетал Артем, подполз на локтях, схватил крепко за пальцы ноги. Девушка дернулась, но Артем держал крепко.

У нее была влажная, вспотевшая, горячая, но такая хорошенькая кожа, что Артем не удержался и провел по ней ладонью, от голени до большого пальца. Почувствовал, как выступили пупырышки – верные спутники возбуждения. Девушке нравилось? Он хихикнул, размышляя, как это было бы забавно – заняться сексом под землей с истекающей кровью жертвой. А потом съесть ее. Сожрать заживо. Впиться зубами в юную плоть. Как раньше. Еще до того, как он решил, что мясо надо жарить.

Если подумать, это отличная идея – замести следы. Оставить только обглоданные косточки, которые можно раздробить камнем, закопать, растворить среди всей этой грязи и глины. Да мало ли?

Запах крови залепил ноздри. Наслаждаясь идеей, высвободив транс, томившийся в голове, Артем взял большой палец девушки в рот и принялся его грызть. Экран телефона погас вновь, в черноте остались только вкус, звуки и запахи. Девушка задергалась, закричала, рвалась из плена, но нога была зажата, и Артему ничего не стоило придавить ее крепче, разодрать зубами сначала кожу, потом волокна мышц, вгрызться в мякоть, до кости, а затем с особым наслаждением перекусить хрящик фаланги. Большой палец хрустнул и оказался у Артема во рту целиком. Вопли метались по закрытому пространству, от них закладывало уши. А ну и пусть! Это было даже приятно.

Артем отпустил ногу, потянулся к телефону, глотая вязкую жаркую кровь, посасывая палец, словно леденец, ломая зубами ноготь и кость. Снова вспыхнул бледный свет. На экране темнели капли крови.