Матросы негодующе завопили.
Аренту подумалось, что генерал-губернатор только что поднес пылающий факел к «Саардаму».
– Двадцать ударов в полную силу, капитан стражи! – скомандовал генерал-губернатор, кивая барабанщику.
Дрехт тряхнул плеткой и замахнулся.
Он старался подгадать удар так, чтобы он совпал со звуками барабанного боя – какое-никакое, а милосердие. Констебль поймет, когда ждать следующий удар, и подготовится к боли.
Плеть щелкнула в воздухе и впилась в спину констебля. Раздался жуткий вопль, матросы с отвращением застонали, когда им в лицо брызнула кровь.
– Никто не желает признаться в содеянном или сообщить, что ему известно о преступлении? – спросил генерал-губернатор таким тоном, будто ответившему даже долгая и мучительная смерть покажется благом.
Никто не ответил, и Дрехт вновь замахнулся плетью.
Ударов было двадцать, как приказано, несмотря на то что после двенадцатого констебль потерял сознание.
К счастью для него.
Когда все было кончено, Дрехт швырнул плеть на пол.
Дул холодный ветер, мокрая от пота спина констебля покрылась гусиной кожей.
Арент выхватил кинжал, разрезал веревки и подхватил старика. Потом бережно, как только мог, понес в лазарет.
Барабан смолк, матросы вернулись к своим делам, затаив ненависть.
Вос стоял на шканцах, сцепив руки за спиной. Под маской равнодушия скрывались темные думы.
51
Склонившись над письменным столом, Лия копировала чертежи Причуды и напевала веселую песенку. По левую руку Лии лежал оригинал, испещренный странными изображениями шестерней, орбит, Солнца, лун, звезд и инструкций на латыни. Большинство людей сочли бы все эти символы не менее дьявольскими, чем рисунки в «Демонологии».
Лия не отвлекалась на эти мысли. Она сосредоточилась на чертеже, поскольку он был точен и идеален в расчетах. В Батавии она три недели вычерчивала оригинал, и теперь каждое пятнышко чернил и пота напоминало ей о тех ужасных днях. Несмотря на страшную жару, отец запер ее в комнате до окончания работы.
К Лии никого не допускали, боясь, что она отвлечется и сделает ошибку, но мама все равно приходила и тихонько баюкала уставшую дочь, а с появлением отца пряталась под кроватью. Воспоминание о том, как мама вылезала из-под кровати вся в пыли, наполняло сердце Лии бескрайней любовью.
В дверь настойчиво постучали.
ebooksa