— Андрюха! Ты как? — сбоку послышалась возня.
Я повернул голову и увидел, как ко мне ползет, словно безногая ящерка, Погодин. Отплевываясь от травы, он наконец, добрался до меня.
— Жить буду, — требуху после удара в живот, наконец, отпустило. — Ты как?
— Да я в порядке, сам не понял, как меня так скрутили ловко. Я даже ничего сделать не успел.
— И не надо было ничего делать, — сказал я, уловив в голосе Феди оправдания и чувство вины. — Ты на мушке у них был, так же, как и я.
— Я не понял, Андрей... Это что сейчас было?
— Бандиты... Причем умело сработали. Все рассчитали.
— Получается, они ящики забрали?
— Не сомневаюсь. Давай-ка попробуй развязать меня. Ползи ближе.
— Как я тебя развяжу, когда у меня у самого за спиной руки стянуты?
Я извернулся и сел на земле:
— Ну, не лежать же нам просто так до утра. Спиной ко мне прислонись и попытайся достать до пут. А я тебя попробую развязать. Посмотрим, у кого узел слабже, того первым освободим.
Погодин, словно окуклившаяся гусеница, пытался изгибаться. Но со связанными ногами сесть ему удалось не сразу. Попыхтел, поплевался, но все же сел и привалился на меня.
— Черт, — прошептал он, вцепившись в мою веревку. — Узлы тугие, аж пальцы ломит. Сейчас прямо ногти сорву. Попробуй ты.
Я нащупал веревку на запястьях напарника, потрогал узлы. Вязка оказалась непростая, совсем не обывательская. Такие узлы либо рыбаки вяжут, либо... А хрен его знает кто. Не спец я по узлам, просто могу отличить профессиональную работу от «макраме».
После получаса потений, сопений и проклятий в адрес «рыбаков», мне, наконец, удалось развязать Погодина, сорвав ноготь и несколько раз ссадив ему кожу.
Федя стойко вытерпел, лишь иногда сдавленно охая. Освободившись, он развязал себе ноги, потом нырнул в машину:
— Андрюха, прикинь! Они пистолеты наши не забрали.
— Как не забрали? Ты меня развязывать будешь или так оставишь?
— Да щас. Погоди, я ищу что-нибудь острое.