— Да обычно выглядел, — пожала плечами медичка.
— Вспоминайте, — я еле сдерживал себя, чтобы не рявкнуть на медсестру, но сейчас ей и так не по себе, главное, чтобы она все вспомнила по горячим следам. — Послушайте… Возможно, это и был убийца. Это очень важно.
— Ой, божечки! Что теперь будет-то? — на глазах тети блеснули слезки. — Обычный такой мужчина. С вас ростом. Или ниже. Не помню точно. Ни худой, ни толстый. Интеллигентного вида такой.
— Почему интеллигентного?
— Ну, в очках. Под халатом рубашка и галстук.
— Особые приметы? Цвет волос, цвет глаз?
— Глаза за очками не разглядела, — пышка держала руку на сердце, будто давала клятву говорить только правду и ничего кроме правды. — А волосы не видела. Колпак же на голове. Он, может, вообще лысый был. Не разглядела я, простите…
— Ну, хоть какая-то деталь вам в нем запомнилась? Сможете описать для составления субъективного портрета?
— Для чего?
— Рисунка по словесному описанию.
— Не знаю, — растерянно пробормотала медсестра. — Наверное, нет… Но, если надо, попробую.
— Вспомните хоть что-нибудь. Я вас очень прошу.
Та на минуту задумалась — наклонила голову, смолкла.
— Вот что! — выдохнула, наконец, медсестра. — Голос его мне запомнился. Странный немного.
— Что с голосом не так? — с надеждой спросил я.
— Спокойный такой. Холодный. Грудной, как у диктора. Вроде вежливо разговаривал, а эмоций ноль. Не улыбнулся, не поморщился ни разу. Будто маска.
— Так, может, это и была маска?
— Да нет же. Что я, маску от живого лица не отличу?
— Однако вы лицо совсем не запомнили.
— Извините, а оно мне надо было, товарищ милиционер? Я же не знала, что так выйдет. Ох, мать моя родненькая! Как он меня еще не убил?