На это Эрик вскинул подбородок и внезапно расхохотался, да так громко и зло, что я вздрогнула и отпрянула. На миг мне показалось, будто бы из него наружу прорвалось то, что жило внутри. То, что изменило Дигби до неузнаваемости буквально за пару дней.
Но, опять же, ничего необычного я не почувствовала. От Эрика шли привычные Светлые вибрации, с явной склонностью к Магии Воздуха, его рабочей Стихии. Вмешательства извне не было, уверена! То, что сейчас с ним происходило, было лишь следствием его собственного помешательства.
Неожиданно в спину Дигби прилетело ментальное заклинание. Я ощутила его слишком поздно — признаюсь, не ожидала, что кто-то ослушается приказал ректора и станет использовать магию вне стен аудиторий. На миг даже подумала, что бьют по мне, и вскинула руку, моментально выставляя защиту.
Но целили не в меня, а в Эрика, причем чем-то совсем уж простеньким. Повернула голову — оказалось, Арель попыталась накинуть на Дигби сонное заклинание, явно собираясь его успокоить. Но его не проняло, хотя смеяться Эрик перестал. Вместо этого обвел все еще толпившийся у стены деканата народ застывшим взглядом.
— Вы все умрете! — заявил нам. — Очень и очень скоро!
После чего снова захохотал.
— Прекрати! — сказала я Арель. — От твоей ментальной магии нет толка! — потому что она снова попыталась накинуть на него успокаивающее заклинание.
На этот раз Эрик все же отреагировал — повернулся и посмотрел на Арель, а затем уставился на толпу студентов с начальных курсов, и под его руками принялось разгораться магическое пламя. И я поняла, что нужно действовать сейчас, иначе будет слишком поздно. Нет, нам не нужно никакого магического побоища возле деканата…
Неожиданно наткнулась на взгляд Гордона. Кивнула ему, после чего мы с некромантом накинули на Эрика Сеть, сплетя для верности Темную и Светлую магию, блокируя любые попытки Дигби огрызнуться боевым заклинанием.
Вполне ловко прижали его к земле, не давая пошевелить руками, после чего Арель с третьей попытки все же вырубила его заклинанием сна. Потому что поспать бедняге точно не мешало, а потом привести голову в порядок. И я надеялась, что на этот раз из Лекарского Крыла его выпустят только после полного излечения.
— Надо же было так расстроиться! — пожав плечами, заметила нам Арель. — Всего-то делов, не взяли в команду! Вот, из Целителей тоже никого не взяли, но никто же не умер от огорчения и не стал кидаться на других!
На это я лишь покачала головой.
Признаюсь, сперва я тоже списывала странное состояние Дигби на тревогу перед отборочным туром, а сейчас можно было притянуть за уши его расстройство и озлобленность из-за того, что он не попал в команду.
Но за Эриком не водилось преувеличенного чувства ответственности — обычно ему всегда и на всех было наплевать — или же слишком болезненного самолюбия. Я не могла представить, что проваленный отборочный тур настолько сильно выведет его из себя, и он примется кричать, будто бы мы все умрем, а потом попытается воплотить свои угрозы в жизнь.
Но что же тогда с ним произошло?
Объяснений, как всегда, у меня не было, но я решила, что на этот раз из Лекарского Крыла он выйдет не раньше, чем магисса Дорини во всем разберется. Поймет, что с ним произошло, и сможет вернуть ему мозги на место.
А мне… Мне, похоже, все-таки не помешало бы отправиться в столовую и что-то съесть. Голова порядком кружилась, к тому же я пообещала Лиззи, что позволю себя откормить.
Но у меня в очередной раз ничего не вышло.
Сперва пришлось дожидаться, когда появятся преподаватели и заберут спящего Эрика в лазарет. Затем я долго объясняла Ричарду Ноуку, что именно произошло возле деканата.
Сказала ему, что Эрик порядком расстроился, из-за чего немного спятил. Вернее, сначала он переволновался и завалил отборочный тур, а затем, не увидев свою фамилию в списке, расстроился еще сильнее.