— О чем вы сейчас говорите?! — выдохнула я, все еще не в силах поверить…
— О том, что у меня на тебя собственные планы, несмотря на то, что ты испытываешь самые теплые чувства к другому.
И я вытаращила глаза.
— Но вы…
Хотела ему сказать, что он неправильно меня понял тогда, в своем кабинете, и что я испытываю к Томасу исключительно дружеские чувства. Но он не позволил.
— Это придется исправить, — добавил резко, — эти твои теплые чувства! Тебе придется выкинуть того, другого, из головы. И я помогу тебе это сделать.
Сказав это, приподнял мой подбородок и уставился мне в глаза.
Но я нисколько не сопротивлялась, оглушенная услышанным. Неужели… Неужели он меня ревнует и только что признался в том, что испытывает ко мне… что-то?! Что-то такое, о чем я боялась даже загадывать? И что у него большие планы… на меня?!
Я заглянула ему в глаза, все еще не веря…
Но тут мысли и вовсе исчезли из головы — вспорхнули и улетели, как маленькие напуганные пташки, — потому что Берк Гамильтон потянулся к моим губам. Его лицо становилось все ближе и ближе, а я закрыла глаза, все еще не в состоянии поверить в то, что это происходит со мной наяву.
К тому же я едва могла дышать от переполнявшего меня счастья.
Его оказалось так много, этого самого счастья, что я отстраненно подумала: даже если Берк Гамильтон меня не поцелует, мне уже хватит…
Потому что я так остро, как сладко ощущала его близость — его прикосновения, его руку на моем подбородке и уверенную тяжесть мужской ладони на моей спине. А еще была его близость, сводившая меня с ума, его дыхание и… предвкушение первого поцелуя.
И от этого счастья, казалось, можно запросто умереть.
Но я все же выжила, а лорд Гамильтон так меня и не поцеловал, потому что кто-то кашлянул на параллельной дорожке неподалеку от нас, и ректор поморщился. Я тоже отстранилась, потому что он меня отпустил. Разжал руки, но свой плащ забирать не стал. Так и стояли, потому что тот человек явно приближался по нашу душу.
— Судя по всему, — отозвалась я нервно, — нас с вами ждет наказание за объятия в общественных местах. Вы умеете красить заборы?.. Или вам больше по нраву художественная стрижка газонов?!
— Правила есть правила, — усмехнулся Берк Гамильтон. — Я сам их придумал и сам готов понести самое суровое наказание. Но за более серьезный проступок, Джой, который, к сожалению, придется ненадолго отложить. — Кажется, он говорил о несостоявшемся поцелуе. — Это Ричард! Я наказал найти меня, если будут новости. Судя по всему, они у него есть. И не самые добрые.
Он ни в чем не ошибся — к нам подошел наш декан. Окинул любопытным взглядом, уставившись на чужой плащ на моих плечах, но задавать вопросов не стал.
— Беда, — произнес вместо этого, и мое сердце застучало значительно быстрее.
— Где? — спросил у него ректор.