Он замялся.
— Потому что я чувствовал, что если я это сделаю, мне придется пойти и дальше, — наконец, признался мне Уффорд. — Если я дам вам с братом надежду, то мне нужно будет принять дальнейшее участие в вашей судьбе. Но я не был готов… Не мог взять на себя ответственность за детей Нормана! Такая жизнь не для меня, — покачал он головой. — Да и какой из меня опекун?! Я постоянно в разъездах, меня интересуют дела и материи, далекие от мирских… Но я все равно приехал на Хокк, чтобы лично убедиться, что в приюте за вами хорошо присматривают.
— О да, за нами хорошо присматривали! — отозвалась я, вспомнив, как умирал Олли. — Молитвами Сестер, как видите, мы выросли и все еще живы.
— Вижу, — отозвался он, не уловив моего сарказма.
А затем спросил меня о том, что, подозреваю, и было истинной целью его посещения острова.
Нет, Уффорд приезжал вовсе не для того, чтобы ловить бабочек в Черных Скалах или же убедиться в том, что с детьми его «старого друга» все в полном порядке!
— Агата, быть может, вы знаете, что стало с книгами и рабочими материалами вашего отца? Тогда, шесть лет назад, я у вас не спрашивал…
— Вы ведь приезжали именно из-за этого? — не удержалась я. — Да-да, из-за папиных тетрадей с описанием его экспериментов с Гранью, а вовсе не из-за бабочек Севера! Заодно посмотрели и на меня с Олли, но решили, что дети все равно ничего не знают…
На это Уффорд поджал и так тонкие губы, но отвечать не спешил.
— Но вы так ничего и не нашли, — закончила я. — Каким-то образом вам удалось проникнуть в наш старый дом. Вернее, для вас, Высшего Мага, это не составило особого труда. Там вы обнаружили, что кто-то успел раньше вашего и выкрал все папины работы по Магии Граней. Не только тетради, но забрал с собой еще и его книги. Это был тот, кто тоже об всем знал… Да, уверена, это был тот, кто первым прочел письмо, а потом не дал ему огласки!..
Выходило, что им мог быть только лорд Браммер, в те времена курировавший Магическую Коллегию Арондела и оставивший папино письмо для личного пользования.
К тому же Браммеру несказанно повезло — мой отец то ли погиб во время шторма, то ли ушел за Грань, как утверждал Уффорд, — и о его открытии, получалось, знал только он один.
Если, конечно, не считать непутевого магистра Уффорда, помешанного на бабочках и горных травах.
Мама очень скоро зачахла от горя, детей отправили в приют, а наш дом выставили на продажу. Думаю, именно Браммер и купил его задешево через подставное лицо! Но сам дом ему был не нужен, поэтому так и остался стоять заколоченным.
Зато оттуда забрали все папины записи. Ну и книги заодно. Мало ли, папа делал пометки на полях?
Скорее всего, так оно и было.
Только вот зачем это Браммеру?
Допустим, папа открыл способ ходить через Грани. Неужели в лорде Браммере — я видела его: худой как жердь, с высокомерным лицом, полная противоположность его упитанной, круглолицей дочери, — открылась жажда естествоиспытателя, и он решил повторить папин эксперимент?
А потом присвоить себе все заслуги…
Но то ли маг из Браммера оказался средненький, то ли что-то пошло не так, но о прорыве в изучении Магии Граней до сих пор не было слышно, хотя с папиной смерти или же исчезновения прошло больше шести лет.